Глава 3 Незнакомая Долина
Всё живое способно чувствовать.
Но чувствовать – это слишком жестоко.
"Она мне никто"
Эта жестокая мыслю, как капля алой крови, попавшая в прозрачно-чистую воду, распространилась и превратилась в плотную сеть, сковавшую все мысли Улады. Она пыталась, она правда пыталась думать о чём-нибудь другом. Каждое новое слово сводилось к этой мысли. Ничего не могло её остановить.
Медленно переворачивая все воспоминания, надеясь забыть их навсегда, девушка только усугубляла ситуацию. Ей становилось всё больнее и больнее. Морана не могла так поступить, она меня любит – как священную молитву повторяла, прижимаясь спиной к шероховатой поверхности дерева, Улада.
– Нам нужно что-то сделать, она так сидит уже долго, – понижая голос проговорил Милан, но Улада всё равно услышала их разговор. Ей так и хотелось прокричать что ничего не нужно делать. Она в полном порядке.
– Ей нужно время, – сказала Мира поглядывая в её сторону, – Она это переживёт, но не сейчас.
Кажется, Улада никогда не сможет этого забыть. Забыть как её любимая мама – врала ей всю жизнь.
Улада нервно поправила растрёпанные волосы. Хоть Милан и Деян расчистили землю от снега, ей было холодно сидеть на промозглой земле. Она могла подойти к большому костру, но не хотела выслушивать слова ободрения. Это делало бы только хуже. Мира постоянно подходила и давала чашку горячего чая, беспокоясь за состояние девушки. Улада была уверена, что в чай были добавлены успокаивающие травы. Аромат ромашки окутывал ноздри при каждом глотке чая. Укутавшись в плащ с меховой подкладкой, она подтянула ноги к груди и уткнулась лицом в колени, заглушая начавшиеся всхлипы. Чай – как память о доме и матери.
Сильно зажмурив глаза, Улада попыталась прекратить плакать, но слёзы всё равно капали. Её плеча коснулись и обняли, прислонив к себе крепко. Стало тепло и от размеренных поглаживаний по голове.
– Она, она...да как она могла! – она выпустила гневные высказывания насчёт матери начиная кричать до хрипоты в голосе уткнувшись в шею Милана, – НЕНАВИЖУ! Я ЕЁ НЕНАВИЖУ!!!
Улада не понимала, как мать может так поступить со свои ребёнком; даже не родным. Нет, она не может зваться матерью. Мать не обманывала бы свою дочь, не рисковала её жизнью или не обещала бы её в честь платы за что-то. Морана могла сказать ей всё; сказать, что любит и защитит от всего.