– Я столько раз слышал от тебя такие слова. Ты постоянно над этим смеёшься. Да, я выгляжу просто как идеальный мужчина, но это не повод так над этим заострять своё внимание, – Милан прищурил взгляд и наставнически произнёс поучительные слова, не скрыв самовлюблённого высказывания. Он от всего сердца старался найти в себе хоть капельку серьёзности, но этого не получалось и в конце концов он расхохотался вместе со Уладой. Посмотрев в его глаза, она в шутку проговорила:
– Ты так и блещешь скромностью.
Подойдя к тропинке, спустя несколько минут беседы, они попрощались и пошли в разные стороны. Улада обратно в свои покои, Милан в поле зрения к очередной дурочке, поверившей в его искреннюю любовь. Их встреча вышла довольно весёлая. Но короткая. Уладе не хватила времени рассказать о всём что с ней произошло. Как всегда Улада с Миланом любили поболтать о всём что есть на свете. Потерев уставшие глаза пальцами, девушка поняла как сильно сильно скучала по дому, что ей было мало того мизерного времени вместе с родными.
С самого детства она с Миланом были неразлучны. Вместе сбегали в лес, от опекающей Мораны; прогуливались верхом на лошадях и весело болтали часами на пролёт лёжа на кровати в комнате девушки. Милан стал больше чем другом, он стал братом. С ним было комфортно и спокойно. Он мог защитить от нападков других мальчишек, когда те приставали к Уладе в детстве и дразнили тем, что она будет такая же холодная как и мать. Маленькой девочке было не понятно, почему её маму бояться и говорят, что она злая ведьма. Она была самой лучшей мамой. Конечно, она могла быть иногда строгой, но всегда справедливо относилась ко всем. И лишь Милан, такой активный и непоседливый мальчуган, ни разу не усомнился в глазах своей подруги. Когда остальные дети обзывались, он веселил её, отвлекая от грустных мыслей, и это дало расточек их крепкой дружбе.
– Всё будет хорошо. Я буду рядом с тобой.
– Просто это так не по мне. Шум, лишние разговоры и много сплетен, всегда меня нервировали, – Улада не сразу заметила что уже стоит возле матери, сидевшей на своём деревянном троне, и кивающей на соседний. Присев, Улада стала наблюдать за заполняющимся залом. Пришедшие, рассаживались за накрытые длинные столы. Сразу брались за медовуху, разлитую по большим графинам и разливали друг другу. В зале было светло, множество факелов на стенах не давали шанса приглядываться в темноте к сидящим. Но выше к потолку всё же свет не доставал. Когда помещение было забито людьми, все притихли, ждали слов Мораны.
– Приветствую, сегодня в этот прекрасный день мы празднуем. Празднуем Великую Смерть, – толпа заголосила радостно поднимая массивные чашки с выпивкой, – Выпивайте, развлекайтесь, да будет этот день светлым!
– Светлого дня!!! – заголосила толпа поднимая руки с медовухой, так что напиток выливался через края и оставаясь пятнами на столах. Столы ломились от изобилия блюд: тушёное в травах мясо, квашеные овощи и выпивка. Живот снова потребовал еды у Улады. За целый день она ела только пирог, и то, это было утром.
Зазвучала мелодичная музыка, девушки поднялись из-за столов и пустились в танец. Мужчины с соблазном смотрели на своих жён, подруг, да и просто свободных девушек. На эти взгляды Улада лишь хмыкнула и брезгливо отворачивалась. Они были больше похожи на животных, чем на цивилизованных людей. Но праздник это не испортит. Ничего не сможет испортить праздник любимой матери и дочери.
Мужчина с длиной бородой живо впивался челюстью в оторванную ножку свиньи. запивая всё пивом с пеной. Люди. сидевшие рядом с ним отворачивались от летящих во все стороны кусков жирного мяса и капель пива из его рта. В его глазах было веселье вперемешку с опьянением, что давало не самое удачное сочетание. За соседним столом сидела худощавая девушка. чинно попивая медовуху, держа осанку и оглядывая всех презрительным взглядом. Её подруги, сидевшие вместе с ней, поглядывали на девушку с завистью, ведь на неё так и наровились облизнутся мужики. А ей это только и нравилось. Бросая слащавые слова новому мужчине, она колко отвечала и принималась искать себе другого. Уладе от неё становилось плохо, живот скручивало от тошнотворных спазмов. Как девушки могли себя так вести? У них нет достоинства перед собой?
Одни пили, другие голосили и плясали. Все отмечали великий день. Великую смерть. Со смертью приходит жизнь. Никто не заканчивает существовать после смерти. Смерть – это вход в Навь.
Всё продолжалось достаточно долго. Морана постоянно общалась с кем-нибудь и игристо попивала неразбавленное красное вино, держа его в изящной бледной руке. Уладе оставалось только томно вздыхать и изредка бросать скучающие взгляды на веселящуюся толпу. На предложения потанцевать или с кем-нибудь поговорить категорически отказывалась. Если бы здесь был Милан, то можно было повеселилась с ним. А так это было не интересно. Уже дремая, к ней подошла женщина; она была высокой, в длинном чёрном платье украшенным золотой нитью и с большим количеством белой пудры на лице, изготовленной из корня неизвестного Уладе растения. Казалось она упала в мешок с мукой и не стала умываться. Женщина являлась местной повитухой и свахой. И как всегда заладила свою нудную балладу: