— Конечно, — мне с трудом удалось вернуть ему улыбку. — Стянув с руки отчаянно сопротивлявшегося Шилда, я сунула его в руки Хранителя.
— Прошу, — Киова церемонно поклонился, — первый удар ваш.
И очень тихо, так чтобы услышала только я.
— Я заранее прошу прощения за боль.
Глава 20
Тейе диа Агомар
Прощения значит просишь?! Раз так…, ладно! Я атаковала, и он едва успел блокировать мой удар, воспользовавшись этим, я проскользнула у него под рукой и легко уколола в поясницу.
— Есть! — заорала я, не помня себя от счастья.
— В спину?! — разочарованно протянул Киова. — Леди!
— Мой дед говорил: «сражаться по правилам — легкий способ умереть».
— Поединок и сражение, разные вещи, леди, — прищурился он, — и раз ты начала первой…
Его атака, блок, поворот и я не успеваю, а он, оказавшись у меня за спиной, награждает меня звонким шлепком. Больно. Обидно.
С каждым своим промахом я злилась все больше. С трудом удерживая оружие в руках, упала на колено, парируя очередной удар.
— Достаточно! — рявкнул Хок.
— Нет! — мы с Киовой ответили одновременно.
— Не надо бояться, ари, — и он сделал шаг назад, позволяя мне подняться.
Я старалась отключиться от происходящего, сосредоточившись на движениях. Мне было трудно, очень трудно. Я уклонялась или пропускала удары по касательной, но с каждой секундой чувствовала все большую усталость. Меч становился все тяжелее, тянул руку вниз. Киова намного выносливее, опытнее, злее. Он двигался настолько стремительно, что я просто не успевала что-либо сделать, а вот его удары каждый раз попадали в цель. У меня нет никаких шансов. Легкое касание клинка и спокойный голос:
— Сонная артерия, смерть через две минуты…
— Печень, смерть через 15 минут…
— Позвоночник…
— Сердце…
Я устала. Я злилась. Зачем он это делает? Хочет показать свое превосходство? Но это и так ясно. Зачем? Я попыталась прекратить поединок. Но он не позволил мне этого.
— Нет, — выдохнул он после очередного сообщения о моей скорой смерти. — Мы не остановимся пока ты, хотя бы раз, не коснешься меня.
Он увеличил темп, еще немного и я просто выдохнусь. У меня осталась одна попытка. Отбросив бесполезный клинок, я упала ему под ноги. Захват. Бросок. И подаренный Хоком нож у его горла. Глаза Киовы смеются.
— Ты думаешь, оружие что-то решает? — шепчет он, сжимая мою руку, вынуждая разжать пальцы.
Я дернулась, безрезультатно конечно, но очень хочется, чтобы последнее слово осталось за мной. Я прогнулась, прижавшись еще сильнее, глубоко вздохнула и… его рука дрогнула! Удача! Нет. Не купился. Слишком быстро соображает, а я опять оказалась в проигрыше.
— Ты коварна, моя леди, — загадочно улыбнулся Киова и отпустил меня.
Киова Симарун Аквайо Итогава Кай лорд Акадзомэ, Властитель Айсенгарда
Боится. Прячет страх за улыбкой. За дерзостью. Она мне нравится! А ее Учитель еще больше. Он не учил ее науке боя, он подстраивал эту науку под нее. Она не лгала, когда говорила, что тот мир, откуда она пришла Иссис одарила больше. Все что она делала было похоже на лоскутное одеяло, что шьют в рыбачьих деревнях около Каиссы. Кожа, шелк, бархат, а иногда и дерюжка попадается, а вместе глаз не отвести! Ее мастер, вероятно, был похож на моего Учителя, постоянно повторявшего, что главное в оружии голова его владельца. Она потрясающа в своей ярости! Могла бы победить… Жаль, что так слаба. Обидно. Слишком быстро устала. Вот и плечо опустилось.
Мне приходилось быть очень внимательным, у ее меча не было гарды, не хотелось оставлять ее без пальцев. Мне пришлось пропустить удар и мне понравилось то удовлетворение, нет, скорее радость, которая отразилась на ее лице.
Девчонка. Глупая и доверчивая. Неприятно, если она станет такой же, как моя мать или сестра. Надменной, холодной, жестокой. Она другая и владеет оружием более сильным чем клинок, просто нужно немного подождать и научится им пользоваться. Я помогу, я увидел все что нужно.
И ради ее блага я не был так снисходителен, как капитан ее лорда. Это было легко, предугадать ее действия, ускорится, и легко прикоснувшись к незащищенной шее, не дать ей упасть.
Ирами Олори. Я выбрал ей достойное имя. Хорошо держится. Прямая спина, плавные движения, равнодушно-надменный вид. Только мне виден ее страх.
— Не надо бояться, ари, — шепнул я ей.