Стоило двери за спиной закрыться, как у меня тут же заложило уши. Ничего себе глушилка!
— Позвольте вам представить господа, заштатного сотрудника моего ведомства, Старицкого Виталия Родионовича. — Встав с кресла, проговорил князь, одновременно приглашая меня жестом, к столу. — Виталий Родионович, прошу, знакомьтесь. Генерал Бйорн Орварович Гдовицкой и секретарь государева кабинета, тайный советник Эдмунд Станиславич Рейн-Виленский, ну а с Бернгардтом Брячеславичем, вы уже знакомы, не так ли?
Раскланявшись с поднявшимися со своих кресел сановниками, мы одновременно сели за стол. И слово снова взял Телепнев.
— Виталий Родионович, я прошу прощения, что не смог предупредить вас заранее о столь представительном собрании. До визита к государю, я и сам не мог предполагать такого поворота дел. А по моему возвращению в присутствие, выяснилось, что из дома вы уже уехали… и я вновь не смог вас упредить.
— Вам не за что извиняться, ваше сиятельство. — Пожал я плечами. — Поверьте, я совсем не в обиде. Тем более, когда еще мне представится случай поужинать в такой занимательной компании?
— Может статься, что это произойдет значительно раньше, чем вы полагаете, Виталий Родионович. — Чуть заметно улыбнувшись, тихим голосом проговорил секретарь. И все же, кого он мне напоминает, а? Вот вертится же в голове… Нет, не помню. А штатский продолжил, не сводя с меня взгляда. — Но, может скажете, чем же мы вас так заинтересовали, а?
— Думаю, вы согласитесь, уважаемый Эдмунд Станиславич, что внимание абсолютно незнакомых людей, да еще и в столь высоких чинах, не может не вызывать ответного интереса? — Улыбнулся я.
— Что ж, не могу спорить с этим утверждением. Но, мне почему-то кажется, что говоря о присутствующих, вы имели в виду, нечто иное… Не так ли? — Вот докопался секретарь-советник. Бомбиста на него нет… Бомбиста? Близко, но… Черт, да на кого ж он похож-то, а?
— Ну хорошо. Давайте взглянем на ситуацию с моей стороны. — Кивнул я, и замолчал, в ожидании, пока появившаяся в кабинете обслуга, расставит перед нами принесенные блюда. Один из половых кинулся с подернутой патиной бутылкой вина, к моему бокалу. Пришлось его остановить. Я легонько стукнул ногтем по маленькой рюмке, стоящей правее от винного бокала, и понятливый половой тут же сменил винную бутылку на графин с водкой. Мой жест не остался незамеченным присутствующими, и Телепнев, на пару с Туровским, присоединились к моему выбору. Правильно, нечего зернистую икру в красной кислятине топить. Дождавшись, пока обслуга удалится, мы опрокинули рюмки, тут же закусив их холодным. Студень, кстати, у Ладынина, просто выше всяких похвал.
— Продолжите, Виталий Родионович? — Предложил Рейн-Виленский, едва пригубив бокал с вином.
— Охотно, Эдмунд Станиславич. — Кивнул я, мысленно уже начиная проклинать настырного вельможу. — Как по-вашему, разве может быть не интересна компания, в которой собрались глава Особой канцелярии, глава государева сыска, боевой генерал и самый осведомленный человек при государевом дворе?
— Ну, положим, сведения о моей осведомленности несколько преувеличены… — Пожевал тонкими губами секретарь, но, увидев понимающие улыбки собеседников, вынужден был сдаться. — Хотя, конечно, имеют под собой некоторые основания… Но как вы догадались, что Бйорн Орварович, именно боевой генерал?
— Помилуйте, ваше превосходительство, разве же это не так? — Развел я руками, и обратился к молчаливому генералу, все это время, сосредоточенно изучавшему свою тарелку. — Бйорн Орварович, я ведь прав?
— Да. — Коротко отрубил молчаливый генерал, но после краткой паузы добавил, — хотя и я не совсем понимаю, как вы догадались.
— Право же, господа, это совсем не мудрено. — Усмехнулся княжич Туровской, и вопросительно глянул на меня. — Вы позволите, Виталий Родионович?
В ответ я только кивнул. Интересно, это у ББ такое уважение ко мне прорезалось, после расследования, или его кто-то накрутил как следует? Хотя… он, вроде бы, и на давешнем представлении, особо на меня не наезжал, в отличие от своего подчиненного…
— Бйорн Орварович, я уж промолчу о сияющем у вас на груди ордене, какой вручается лишь на поле боя, все же человеку несведущему в делах военных нашего государства, он ни о чем не скажет. Но даже если его не рассматривать… надлежащие умозаключения, от того, не станут сложнее. Вы молоды, но уже пребываете в изрядных чинах. А ваши усы не полностью прикрывают весьма характерный шрам. Можно было бы, конечно, сослаться на протекцию, но и тогда бы вы вряд ли могли рассчитывать на чин генерала, в лучшем случае, быть вам в ваши тридцать с небольшим, полковником старого строя… а уж списать шрам от пули, на детскую или несчастную травму… — Бернгардт Брячеславич отсалютовал генералу очередной, на этот раз, саморучно наполненной рюмкой.