Лада подала чай, прервав тем самым повествование Ставра о трудностях сосуществования и взаимопонимания философов и последователей старых школ. И правильно. Пора бы уж говорливому старейшине и к делу переходить… Хотя, что-то мне кажется, что если его не поторопить, он еще часа два эдаким соловьем заливаться будет. А у меня столько времени нет. Мне вон, еще работать надо!
— Так что же все-таки привело вас в мой дом, в столь позднее время, Ставр Ингваревич? — Поинтересовался я, едва Лада снова покинула наше общество.
— Хм. Даже не знаю, с чего и начать, Виталий Родионович… Тут ведь такое дело, щекотливое, можно сказать, деликатное. — На деловой лад, Ставр переключился с готовностью, вот только слова его, не очень-то с этой готовностью совпали. Короче, юлит что-то старейшина. Ну да ничего, послушаем.
— Что ж это за дело-то, Ставр Ингваревич? Не тяните.
— Да вот, уж больно интересен мне стал этот лабиринт ваш затейливый, что вы с философом-то, для защиты сочинили… — Проговорил мой визави. — Я посоветовался об этом с одним знакомцем, редким, по нынешним временам, знатоком, так он в ужас пришел, от таких известий. Говорит, это творение и защитой-то назвать, толком нельзя. По крайней мере, для того кто ее ставил, она точно преградой не будет… Да и для здоровья, подобные приемы не хороши. Совсем нехороши. И Заряна о том же, упоминала. Не подумайте, что я желаю очернить в ваших глазах того естествознатца, что помогал вам в строительстве щита, все же о дурном влиянии столь долгих чужих воздействий, наверное лишь лекарям, да редким знатокам известно, но… В общем, я хочу помочь вам исправить то, что натворил тот философ. Точнее, общими усилиями, мы вполне можем снять защиту, после чего вы, уже самостоятельно построите новую…
— Вот как? — Я задумался. В том, что такой поворот вполне возможен, я почти не сомневался. В конце концов, с какой стати Особой канцелярии сочинять мне качественную защиту без лазейки для своего спеца? А ну как понадобится ее взломать? И все же… — Идея, конечно, здравая, вот только… Скажите Ставр Ингваревич, только не обижайтесь пожалуйста, вам лично, какой с этой затеи интерес?
— Ох, Виталий Родионович. — С улыбкой покачал головой старейшина. — Сразу видно, что ничегошеньки вы о наших традициях не знаете. В былые времена, любой ученик, ежели видел на ком-то негативное воздействие, обязан был снять этакую пакость. Сейчас-то, конечно, с теми правилами особо не считаются, но для старейшин старых школ, они по-прежнему крепче иных законов государевых…
— Что ж. Вы верно заметили, я слишком мало знаю об этой стороне жизни. — Медленно проговорил я, одновременно пытаясь решить, нужна ли мне помощь от совсем незнакомого человека, или же можно попробовать обойтись своими силами. Или просить совета у того же Берга или Меклена Францевича. Правда, стоит ли оно того, еще большой вопрос… — Знаете, Ставр Ингваревич, я, пожалуй, повременю. Вреда-то от защиты, я пока не чувствовал…
— Так он и не сразу проявляется, Виталий Родионович. — Пожал плечами Ставр. — Тут ведь, дело в том, что все люди разные, и у каждого тонкие оболочки «звучат» по своему, знаете, как в музыке… Диссонанс, унисон. Так вот, настоящий унисон в таких случаях, явление крайне редкое, разве что у близнецов встречается. А вот диссонанс может привести к тому, что все ваши тонкие оболочки, от долговременного воздействия иного «тембра», в разнос пойдут. Сначала потихоньку, незаметно, а после все сильнее и быстрее, пока окончательно враздрай не придут, да воздействие не слетит. И восстанавливать баланс придется потом, ой как долго.