Выбрать главу

Диггори стоял посреди осколков. Стеклянная дверь, ведущая на балкон, находилась как внутри комнаты, так и внутри крытого балкона. Стекло не просто выбили в одну из сторон, оно разлетелось во все стороны, взорванное изнутри. Для Диггори осколки были не больше, чем пылью, спокойно ступая над ними, он прошёл на балкон.

Диггори никогда не любил смотреть на небо. В нём он видел бескрайний недоступный человеку мир и это оскорбляло его. Обида заставляла его держаться от космоса подальше. Статьи об удачных попытках запуска человека в космос могли немного разжечь любопытство, но продолжение всегда удручало – им так и не удавалось покинуть околоземную орбиту. Как будто им осознанно мешали чего-то добиться.

Звёзды на небе, всегда казались ему грубыми, острыми, отталкивающими. Они были той иллюзией незначимости, что и так распространена в реальном мире, непостижимой целью, как счастье в мире без радости, напоминанием ничтожества реальности, в которой они все живут. И тем не менее их находят прекрасными и романтичными.

Найдя любовь в своём сердце и подарив жизнь прекрасной дочери, Диггори всё равно больше не смотрел на звезды. Так сильно задевали его символы, сокрытые в космических объектах, сверкающих на небе. Так невыносимы были миллионы световых лет разделяющих его и детскую мечту.

Перед Диггори открывался хорошо знакомый ему город. Тот лежал перед ним словно на ладони, и представлял такую же иллюзию, как и звёзды. Вперёд простиралась дорога, разделившая собой весь город. Когда-то он знал где она кончается, но сейчас она вела его в никуда. Забытый атрибут прошлого.

Надо городом, небо и земля боролись за право сверкать ярче друг друга. Соперничество, вредившее лишь им одним. Чем больше на них загоралось огней, тем меньше они походили на самих себя. И если небу было куда стремиться, земля медленно стирала себя из реальности. Они походили на двух генералов, уже пожертвовавших миллиардами человеческих жизней и готовых пожертвовать ещё столько, чтобы в итоге остался всего один из них.

Они не были мертвы. От них исходила жизнь, а сами тела их изобиловали красками. Город под ними серебрился солнечными лучами, которые они испускали. Ещё одна иллюзия.

Диггори видел то, что сам хотел увидеть. Глаза снова его подводили, и подсказать решение было некому.

Один, он стоял на краю реальностей, не способный переступить ни через одну из них. Небо было вовсе не тем, чем ему всю жизнь казалось, а земля - не больше, чем тюрьмой для душ людей и их мечтаний. Серый мир, был не большим чем полем боя двух титанов, несущих на себе тяжесть миров, не подозревая, что являются лишь отражением друг друга.

Судьба Диггори их не касалась. Он был пешкой, солдатом, посланным на смерть во имя чуждых ему целей, и все пути вели его к смерти. Для титанов его решение не имело значения, он должен был выбрать, что лучше для него самого. Именно с этим хотела помочь ему Регина.

Вспоминая спутницу Диггори смотрел на звёзды. Они были похожи, так же красивы и так же непостижимы. Среди всех видимых ему звёзды, была одна, которая сверкала ярче остальных. Ей не было места на небосводе, а потому она не стояла на месте. То и дело она загоралась в разных точках, оставляя после себя ещё одно тусклое свечение, становясь частью единого полотна. Она не успевала насладиться тем, как ярко горит, и гасла. Её жизнь была коротка, и конец её ничем не отличался от других.

На небе продолжали вспыхивать новые звезды.

На земле огни горели одинаково ярко. Их жизнь не была скоротечна. Оставляя небу ночную темень, земля разгоралась. Всё на ней становилось видимым и нужно было только упорство, чтобы разгадать её тайны.

Его выбор был очевиден. Победа неба неизбежна, но земля никогда не проиграет. Эту победу решают не судьи, но они сами – извечные соперники.

Небо предлагало ему вселенную, а земля - дом.

О судьбе таких как он не принято беспокоиться на войнах, у генералов она совсем другая, в совершенно другом месте. Рано или поздно, он всё равно вернётся на неё и станет по другую сторону. Такова была её природа. Одни умирают и пополняют ряды другой, делая соперника непобедимым, но не способным радоваться победам.