Бегу, забыв обо всем, дрожащими руками открываю дверь, которая не сразу поддается, и ныряю внутрь. Пули продолжают свистеть совсем близко. Серый все еще на улице. Выглядываю в его поисках, в этот момент он садится за руль и дает газу. С визгом машина вылетает на дорогу.
— Господи, мы успели.
— Еще нет, — отвечает Серый, — за нами может быть хвост. Я убрал двоих в фойе, но ты была права, только в количестве ошиблась, там было две машины, забитые людьми.
Не хочу думать о том, что убрал — это значит убил. Но если бы не он их, то они бы нас.
Смогла бы я сама убить человека, чтобы спасти свою жизнь? Не уверена и поэтому благодарна ему сейчас вдвойне.
— У тебя кровь, — указываю я на очевидные факты.
— Да, зацепило, позабочусь об этом потом, — бросает он, но я вижу, что кровь у него продолжает идти обильно. Такими темпами он может сознание потерять, и мы в аварию попадем.
— Думаю, тебя хотя бы перевязать надо, — предлагаю я, оглядываясь, чем бы зажать его рану. В пакете с одеждой была сорочка из мягкого хлопка, она должна подойти. Пока я размышляла, Серый вдруг накренился.
— Останови машину, пожалуйста, — попросила я спокойно. — Так мы разобьемся, — я боюсь, что он сейчас упрется чисто по-мужски.
— Перевяжи, и поедем, пока нас не нагнали, — соглашается он, снова меня удивляя.
Почему Серый всегда делает не так, как я от него жду?
Как только он останавливается на обочине, я быстро выскакиваю из машины с уже готовой тряпкой, чтобы перевязать его, но стоит мне открыть рану, я чуть не прикусываю язык, чтобы не закричать. Какой там поедем, он сейчас тут у меня на руках умрет. Судя по тому, что с его лица исчезли краски и он прикрыл глаза, так и есть.
Вытаскиваю ремень от халата и, добрав еще тряпок, возвращаюсь к нему.
— Перекатись, пожалуйста, — прошу я, перевязав его. — Помоги мне, Серый.
Он молча делает, как говорю.
— Уезжай из города, тут они нас выследят, — приказывает он. — В бардачке есть документы и деньги, сними номер в мотеле, машину спрячь, лучше скинь с моста. Затаиться нам надо, — продолжает он меня инструктировать, пока я на всех парах мчусь в больницу. — Рану просто обработай и перевяжи, в больницу нельзя, найдут.
Его слова заставляют задуматься. А ведь он прав.
Что же делать? Куда податься, когда с ним такое? А ему нужна помощь.
Страх, что с ним может что-то случиться и я со всем этим останусь одна, накрывает с головой. Но сейчас паника мне не поможет, а потому я отбрасываю эти мысли подальше. Сейчас нужно его спасти и не попасться.
Тони. Он, конечно, не доктор, но ветеринар, так что должен знать, что делать с такой раной. И он единственный, кому я доверяю. Так что мысленно разрабатываю новый план, как вдруг осознаю, что Серый слишком долго молчит. Бросаю на него косой взгляд.
Он умер?
Господи, только не это.
Сбавляю скорость и прощупываю пульс. Слава богу, просто потерял сознание.
Остановившись недалеко от дома Тони, нахожу телефон Серого и набираю друга, молясь, чтобы он ответил.
— Да, — услышав родной голос из, казалось бы, такой далекой жизни, выдыхаю от облегчения.
— Мне нужна твоя помощь, — вместо приветствия говорю я. — Тони, это срочно. Ты дома?
— Да.
— Открой, пожалуйста, гараж, я уже рядом, — бросаю я и отключаюсь. Тони знает, что делать. Уверена. Снова смотрю на Серого, он стал еще бледнее, чем минуту назад.
Заехав в гараж, выбегаю, чтобы закрыть за нами двери. Не нужно, чтобы соседи видели нашу машину, подставлять друга — последнее, чего я хочу.
— Что случилось? У тебя был такой голос, когда… О, черт! — ругается Тони, увидев Серого в машине. — Ты что, его убила?
Вот за что я люблю Тони, так это за чувство юмора и за то, что он всегда знает, что сказать. Даже если это глупость.
— Это не я, но ты прав, он ранен, — соглашаюсь я, снова проверяя пульс своего пассажира. — Ты должен мне помочь, ему нельзя в больницу, — разворачиваюсь я к Тони. — Никто не должен знать, где мы.
— Это из-за твоей тайны? — спрашивает Тони серьезно, а я просто киваю.
Когда мы только познакомились, между нами сразу появилось взаимное влечение, я бы назвала это влюбленностью, но, помня, что за мной могут прийти в любой день, я не хотела причинять ему такую боль. Поэтому и рассказала, что у меня есть тайна, без подробностей, конечно, но он понял, и мы стали друзьями.
Он иногда все еще шутил, что мы созданы друг для друга, но я все чаще выслушивала от него возмущения и жалобы на его экс-подружек, так что это не считалось, да и я это чувство давно уже переросла.