— Это же тот парень, что снимал кино, — узнал меня кто-то.
— Ты куда, говорю?
— У меня задание. От Дитера, — брякнул я первое, что пришло на ум.
Остальные переглянулись.
— Какое?
— Ну, блядь, секретное, конечно, — раздражался я всё больше, чувствуя, как от слабости едва держат ноги.
— Спроси сам, — произнёс кто-то, но я не понял смысла, а уже в следующую секунду затрещала рация.
— Дитер? — с неохотой спросил тот самый альфа, что продолжал держать меня за куртку.
— На связи, — откликнулись несколькими мгновениями спустя.
— У восточного рукава омега, собрался покинуть периметр, говорит, у него задание от тебя. Секретное.
Повисла пауза.
— Какой омега?
— Тебя как зовут, эй?
— Зовут как хотят, — буркнул я, и почувствовал, как подгибаются ноги.
— Отвечай давай, — грозно рявкнул альфа и встряхнул меня с силой, кажется, смекнув, что я навешал ему лапши.
— Полегче там, — прозвучал голос из рации. — Сейчас буду.
Я осел на задницу прямо под фургоном, никто меня больше не трогал. Уткнулся лбом в сложенные руки и натужно выдохнул, мечтая сдохнуть, до того хреново мне было.
Не знаю, сколько я так просидел, пока со мной снова не заговорили.
— И далеко ты собрался с секретным заданием? — я с трудом раскрыл залипшие глаза.
Передо мной, на корточках, сидел Дитер.
— Не очень.
— У нас тут вообще война намечается, слышал?
— Я протяну ноги раньше, не сомневайся.
— Чего так? Ты же не ранен.
— И на том спасибо, — попытался огрызнуться я, но получалось уныло и жалко.
Похоже, Дитер о чём-то догадался. Прохладная ладонь легла мне на лоб, я даже вздохнул с облегчением.
— Понятно, — произнёс альфа. — Подъем.
Я не двинулся — не было сил.
— Я ещё минутку посижу.
— И как далеко, интересно, ты собирался дойти?
— До аптеки. Не дошёл бы, так дополз, — махнул я рукой и голова снова повисла, стукнувшись о колени.
Больше со мной не разговаривали. Безвольное тело оторвало от земли, и я повис головой вниз. Кровь ударила в темечко и я застонал от боли.
Дитер что-то сказал, по-моему, не мне, а затем мы пошли. Вернее, пошёл он, я телепался на его плече.
— Я сам, — сумел выдавить я спустя некоторое время.
— Ты сам уже сделал достаточно, — я ничего не ответил, едва соображая. — Камеры и динамики, о которых я почему-то не слышал. Откуда у тебя номер Губерта, кстати?
— Добыл. — Как же было хреново, голову разрывало изнутри. — На всякий случай.
— И давно ты готовился к такому случаю?
— Прилично, — брякнул я, не желая соображать.
Он спросил что-то ещё, но от пятен перед глазами я отключился. Пришёл в себя на следующий день на своём матрасе. Пахло уксусом. Рядом стоял таз с водой и спал омега, подтянув свой матрац вплотную к моему.
Услышав, как я заворочался, омега очнулся. Поднялся и стал шарить руками.
— Пей, — сказал он, и к губам поднесли воду.
Я умирал от жажды и жадно глотал, кашляя и давясь. Выпил две кружки и снова отключился, позволив себе слабость понадеяться, что больше не проснусь. Но на этот счёт я пока ни разу не оказывался прав. Как бы херово не вытирала мной жопу жизнь, я продолжал дышать.
Часть 9
Свалило меня тогда знатно. Неделю валялся разваренной рыбой. Приходя в себя время от времени, спрашивал только о том, не напали ли на нас, пока я был в отключке. Ответ каждый раз заставлял выдыхать с облегчением. Тогда я спрашивал у омег, не дававших мне сдохнуть, о новостях, но те только мямлили, что все начеку и Дитер никому не даёт спуска. Малосодержательный ответ жутко раздражал.
Сил спуститься с лестницы и осмотреться самому по-прежнему не было. Да и в сознании я пребывал не дольше десяти минут. На третий день появились лекарства. Жаропонижающее и антибиотики. Я накинулся на них, словно оголодавший, стал забрасывать всё разом, получил отравление препаратами и снова вернулся в режим тряпки. Больше таблеток мне никто не показывал, давали только по две-три после еды, когда я находил силы слизать куриный бульон с ложки и не подавиться.
Догадался я только о том, что Губерт всё же не стал спускать на нас собак, видимо, решив вести себя осмотрительно. С остальным можно будет разобраться, когда я немного окрепну. За два дня до моего выздоровления на этаже снова возник Уилл и докармливал меня уже сам, сменив «сиделок». Чувствовать себя слабым и бесполезным было хреново, но такова оказалась реальность: я больше походил на кусок говна, чем на дееспособное существо, способное о себе позаботиться. Тогда я не сильно обратил внимание на появление омеги.