Уилл же сожрал обиду. Собственно, ему больше ничего не оставалось. Он быстро нашёл утешение у одного из альф. Брема. Тот тоже был не последним человеком на базе, любимчиком Цорма. Похоже, этим омега и удовлетворился. К тому же на его крошечную власть и должность умывальников-начальник-и-мочалок-командир никто не покушался, и тем он был доволен, продолжив командовать хозяйством базы.
Честно говоря, я вообще не увидел, чтобы в отношении Дитера к нему хоть что-нибудь изменилось.
Мне выпала ночная смена, а это значило, что Тирм душу из меня вынет, но снова заставит резаться в приставку. Хотя у меня появилась неплохая мысль, как отделаться от альфы, и я уже поджидал его с отличным предложением. Если он пообещает больше не доставать, я раскрою ему все секреты наших игрушек, и он станет «непобедимым геймером». Это должно было воззвать к амбициям альфы, и дать мне свободу от этой обузы.
Смена, отдежурившая день, наконец рассосалась, ночные тоже поели и заступили на посты. Позиция у самого входа в общую комнату была убрана — товарищи, торчавшие между кухней и приставкой только всех отвлекали. До раннего утра в общей комнате появятся не многие. Дитер выматывал так, что люди были рады отвалиться поспать. За некоторым редким исключением.
Когда явился Тирм с очередным желающим убить время, кроме меня в комнате больше никого не было. Пара омег домывали посуду и скоро должны были уйти наверх. «Верхушка» — так я стал звать про себя тех, кого выделил Дитер, — отсутствовала. Сам альфа был где-то на базе, но он не следовал никакому распорядку, кроме обеденного, собираясь со всеми, чтобы пожрать и попутно обсудить новости, спланировать следующий день.
Тирм вошёл, как всегда, в приподнятом настроении. Подмигнул мне, обещая, что как только очередной слабак свалит, он возьмётся за мою шкуру. И, конечно же, верил, что в этот раз размажет меня по стенке. Я фыркнул в ответ, уже предвкушая, как запудрю ему мозги обещаниями нескончаемых побед и заставлю отстать нахрен.
Они сыграли около семи игр, когда новоявленный друг Тирма стал ныть, что завтра рано вставать. Ага, щас он тебя так и отпустит, с лёгким злорадством подумал я, наблюдая эту сцену в который раз. Наконец, когда Тирм отошёл налить себе пива, альфа ретировался.
— Свалил что ли?
— Не уверен, но, кажется, видел, как что-то сверкало вдалеке.
— Тогда занимай место, — с воодушевлением бросил он.
Я помедлил, но всё же переместился на диван. Джойстик брать не спешил.
— Сначала я хочу сделать тебе предложение.
Тирм повёл бровью.
— Ты не устроишь… — коварно прищурился я, интригуя альфу, и уже собирался продолжить, как…
— О-у, кажется, я не вовремя, — в проеме возник Эб.
— Тебе я всегда рад, красавчик, — просто откликнулся Тирм.
Эб по-кошачьи улыбнулся и прошёл в комнату, видя, как без всякого стеснения Тирм разглядывает его с головы до пят. Что бы он был не прочь сделать, отчётливо читалось на лице альфы.
— Может, ты и пива мне принесёшь?
— Без проблем.
Тирм свалил в кухню и залез в холодильник. Зазвенели бутылки. В это время Эб перевёл на меня взгляд, улыбнулся краем рта и уселся рядом на диване. Достал из внутреннего кармана косяк и раскочегарил.
— Спасибо, — взял он пиво у Тирма и предложил альфе, упавшему рядом, косяк.
Мне тоже всучили бутылку. Тирм затянулся с удовольствием и протянул мне самокрутку. Я взял. В воздухе поплыл аромат марихуаны.
— Круть, — довольно выдохнул Тирм, заставив Эба хохотнуть.
— Нет ничего, с чем бы не справилась хорошая травка.
— Точно, — прочистил голос альфа. — Забористая.
Мы сделали ещё по паре затяжек. Самокрутка расслабила в момент, и мы ненадолго замолчали, погружаясь в ощущения.
— Подскажешь, где достал? — спросил Тирм.
— А то. Только Дитеру не слейте. Он не одобряет. Поборник порядка, мать его, — пробубнил омега, видимо не опасаясь, что слова могут докатиться до чьих-то ушей.
— Я — могила, — с готовностью пообещал Тирм.
— Ну, а ты, Рейн, — впервые обратился он ко мне, блеснув своими полуприкрытыми глазами. — Не выдашь нас?
Он не был серьёзен. Ему было плевать, что и кто скажет о нём Дитеру.
— Мне насрать.
— О, с тобой приятно иметь дело, — с преувеличенным удивлением протянул Эб и снова потянул косяк в рот, затем снова пустил по кругу. — Так и знал, что шавки воют за нашими спинами зря.