Монотонно двигаясь по сугробам, Седой посмотрел на часы.
— Выбираем место для привала.
Минут через десять остановились в овраге у поваленной старой берёзы. Развели небольшой костёр и выставили дозоры.
— Как самочувствие? — Седой, улыбаясь, смотрел на парней.
— Командир, это ж прогулка. Идём не торопясь, дышим воздухом. Было бы лето, так и грибочков собрали бы… — произнёс кто-то из парней.
— Вот придём — отцы-командиры устроят нам грибочки, — засмеялся Седой.
— Думаешь, нас не просто так отозвали? — Сергей посмотрел на командира.
— Если бы что-то срочное, то выслали бы транспорт. Так что расслабьтесь… Кто может сказать, сколько домов было в последнем населённом пункте?
— Командир, обижаешь, все могут, — произнёс Игорь.
— Молодцы! Не забывайте запоминать всё, что видите, мимо чего проходите, как двигались, кто шёл впереди, а кто сзади. Отцы-командиры любят задавать подобные вопросы, и если ответ будет неверным, группа может выдвинуться для уточнения деталей.
— Командир, мы это проходили на курсах, — засмеялся один из парней.
— Это радует, что вам привили правило всё запоминать.
— Как-то мы были в поле, когда проходили подготовку на курсах, — Седой улыбнулся, глядя на парней. — Задача простая: освободить пленного и доставить в расположение. Прибежали на место, провели разведку, положили охрану, врываемся в блиндаж… Борцовская кукла на девяносто килограмм — и есть наш пленный. Ну, взяли — бежим, на хвосте человек тридцать «карателей». Сами понимаете, что такое тащить девяносто килограмм. Да ещё и оторваться не получается. В общем, бежим, и тут кто-то из парней остановился, головой покрутил и орёт: «Парни, тут схрон большой есть, место помню». Ну, мы все за ним, нашли, спрятались, сидим, отдыхаем. Часа через два вышли, а куклу всё одно тащить. Время поджимает. — Седой поворошил палкой угли в костре.
— Командир… — Сергей протянул Седому кружку с чаем.
— И тут у одного товарища рождается идея… — командир улыбнулся, обвёл ребят взглядом. — «Давайте похороним куклу. Пленный имел множественные ранения, несовместимые с жизнью. После освобождения мы сделали всё возможное, но донести не смогли». Идея замечательная, решили мы. Выкопали яму, куклу завернули в плащ-палатки, закопали, замаскировали, встали кружком, сухой салют — и бегом в расположение. Прибежали, доложили… «Так мол и так… Умер наш герой…» Стоим, скорбим. — Седой засмеялся и глотнул из кружки.
— Командир, не томи…
— Куратора вы все знаете. Он выслушал доклад и не моргнул глазом. Мы уже улыбались в открытую — ну как же, перехитрили начальство, тем более находчивость и смекалка всегда ценились на курсах. — Седой, снова улыбаясь, посмотрел на ребят, глотнул чай. — Но и куратор не прост: из планшета достал чистый лист бумаги и зачитал только что поступивший приказ. «За проявленное мужество и героизм погибшему присвоено звание Героя Советского Союза. Тело погибшего приказано доставить в часть для торжественного захоронения…» В общем, побежали мы назад, начался проливной дождь, раскапывали куклу, перемазались в земле, пока тащили — матерились на всех языках мира… — засмеялся Седой. — Смените дозорных, и через полчаса уходим.
Парни улыбались, дослушав командира. Куклу, которую таскали бойцы, все хорошо помнили — на курсах переноска раненого была обязательной программой подготовки.
Группа продолжила движение. Погода, видимо, посчитала, что испытание метелью парни прошли достойно: буквально за несколько часов температура поднялась, и снег стал липким и тяжелым. Парни, тихо матерясь, продолжали двигаться в направлении базы.
Уже стемнело, когда группа прибыла в расположение. Полковник прошелся вдоль строя, глядя на парней.
— Как прогулялись?
— Замечательно! — рявкнули все хором.
— То есть понравилось… Что ж, в следующий раз придумаем что-нибудь поинтересней и подальше. Оружие сдать — и в баньку. Через два часа ужинать и спать. Домой пока никто не едет… Свободны.
Баньку любили все. И если командир приказывал истопить её к возвращению группы, значит, оценивал действия очень высоко. Переговариваясь, быстро сдали оружие и, заскочив в общежитие за мыльно-рыльными принадлежностями, отправились к бане.
Парились долго, с чувством, выскакивая и прыгая в снег. И хоть погода установилась теплая, а снег был совсем не пушистым, удовольствие получили все. Сидели в столовой на ужине разомлевшие и довольные.