Приведя себя в порядок, отправились в столовую, а после инструкторы устроили час отдыха. Уснули все и сразу…
Класс теоретических занятий находился в том же здании, что и казарма, только вход был с другой стороны. Комплекс зданий — казармы, классов и столовой — разместился на небольшом возвышении. Если спуститься по тропинке вниз и влево, через ручей, то можно попасть на учебное поле, где располагался «батальон». Приблизительно в километре, у леса, виднелось ещё одно поле с большими цистернами для горючего. А ещё дальше — аэродром со стоящими вокруг взлётной полосы вертолётами и, видимо, макетами самолётов.
Прошли в учебный класс и расселись за столы. Инструктор посмотрел на ребят, кивнув, начал развешивать плакаты с изображением всевозможных ловушек.
— Мины, гранаты, взрывчатка — это всё хорошо. Но при долгом нахождении в джунглях много с собой не унесёшь. Да в принципе, это касается любой операции в любых условиях. Человеческие возможности ограничены, к сожалению. В боевых условиях вы можете оказаться в ситуации, когда у вас практически не останется боеприпасов, а по следу идёт поисковая группа. Уничтожать противника — основная задача на войне. И это можно делать не только оружием. На занятиях вы научитесь с помощью ножа и простой веревки устраивать смертоносные ловушки.
Парни рассматривали развешенные плакаты. На них были изображены всевозможные ямы и устройства, изготовленные из подручных средств. Они напоминали охотничьи ловушки, которые устраивают при охоте на волков и медведя, но только были более смертоносными — с жестоким африканским и азиатским смыслом. Из такой ловушки живым никогда не выбраться.
— Твою мать, такое мог придумать только извращённый ум садиста, — тихо произнёс Седой.
Ловушки действительно были изощрёнными: провалишься в такую по пояс — и распорешь живот, обратно человека вытащить невозможно, надо раскапывать всё сооружение. Провалишься в яму — и крышка захлопнется внутрь, а внизу множество заострённых кольев. Оттянутые в разные стороны деревья, а под ногами тонкие верёвочки — зацепил такую и получил деревянный кол в живот… Но самое главное — такие ловушки делались настолько мастерски, что могли срабатывать не на первого идущего, а на третьего-четвёртого. Это уже высший класс партизанской войны.
Занятие пролетело мгновенно. Парни находились ещё под впечатлением, но надо было двигаться дальше. Инструктор по физподготовке выглядел впечатляюще — высокий здоровяк с аккуратной бородкой. Его искренняя, открытая улыбка выдавала в нём добряка. За два часа этот «добрый» инструктор выжал все оставшиеся соки из группы, хотя ничего сверхъестественного не требовал. В конце занятия он показал серию приемов штыкового боя. Инструктор продемонстрировал мастерское обращение с автоматом. Глядя на него, стало понятно, что в армии не уделяют должного внимания этому виду боя. Парни восхищённо смотрели на инструктора и не удержались от аплодисментов. Инструктор поблагодарил всех и отправил на ужин.
Опять пустая столовая, и только два накрытых стола. Парни расселись и, не торопясь, обсуждая прожитый день, наслаждались едой.
— Командир, всё, конечно, очень круто, но не всё применимо у нас, — жуя, произнёс один из парней.
— Согласен, но кто сказал, что мы не можем полученный опыт адаптировать под наши условия? Мы здесь, чтобы получить бесценный опыт, а уж как им воспользоваться — придумаем. Тем более пока мы узнали только малую толику, основное ещё впереди. Главное, что потихоньку втянулись, и нагрузки уже не вызывают той усталости, что по приезду. Вернёмся домой — изменим всю систему тренировок, — Седой посмотрел на парней, сидящих за столом.
— Командир, у нас ещё стрельб не было.
— Думаю, они принесут много интересного. Вы же запомнили, как кубинцы работали в штурмовом городке?
Парни, закончив ужин, с наслаждением пили крепкий, терпкий, с лёгкой горчинкой кофе. В помещение вошёл инструктор.
— Вы закончили приём пищи? Тогда переодеваемся, форма в расположении, и через пятнадцать минут строимся на улице перед казармой.