Ещё несколько наборов формы лежало в ячейке шкафа.
Я посмотрела на Капитана.
Черные, кудрявые волосы пострижены коротким ежиком. Осанка прямая, с военной выправкой. Походка стремительная, не смотря на хромоту, которую даже не видно. Почти незаметные морщинки в уголках глаз. И живой, любознательный взгляд.
Он старше, чем кажется. Выглядит как человек двадцати пяти лет. Но что-то подсказывает мне, что он не человек. Человеку и жизни не хватит, чтобы отличиться перед МОН.
– Идем к Доку.
Капитан привёл меня в медблок и сам остался за дверью. Меня пропустили без очереди, потому что так сказал Капитан Дагган.
В помещении царила стерильность, пахло антисептиком и лекарствами. Всё было оборудовано по последним технологиям, в том числе и установлены регенератор, биокамера и медкапсула.
– Дэви, можно мне вас так называть, сэр?
– Дэви, – с придыханием протягивая гласные, отозвался медик, – да, так и называй. И на "ты".
Он склонился над моей рукой, крепко прижимая катетер ладонью. Его дыхание обдувало кожу предплечья, с которого пришлось спустить форму, а бирюзовый ирокез щекотал ухо.
Катетер – это квадратная оранжевая штука, на конце которой находиться игла, а сверху колба для сборов крови. Так сказал Дэви. До этого момента я и понятия такого не знала.
– Мне нравится твоё имя, Дэви, – я скосила глаза, – а твой ирокез э…
– Это перья. Длинные хохолковые перья. И да – они двигаются. Можешь погладить, если хочешь, – его странная манера говорить успокаивала, а сам голос звучал мягко и мирно.
В другое время я бы отказалась, но давящая боль в руке становилась невыносима. Вот зачем так давить на эту штуку?
Я не боялась его. Медик выглядел скорее забавно, чем страшно. Ну и что, что серая кожа? Зато как потешно смотрятся его бирюзовые, как и хохолок, увеличенные глаза в линзах с этими маленькими горошинами зрачка, словно он мультяшка. И этот поразительный контраст серого, белого и бирюзового. Поэтому я смело протянула свободную руку и погладила перышки. Слегка жестковатые в середине, они послушно сложились назад. Когда отвела ладонь для нового захода, они приподнялись и снова сложились, покорные моей воли.
– А поиграй ими.
Дэви молча выполнил мою просьбу. Вот стоит тут такой серьезный врач, делом занимается, а на голове у него ирокез вздувается аж до лба и опадает полностью до состояния висящей материи.
Я не сдержала широкой улыбки, и серьезный медик вдруг тоже улыбнулся. Мягко, почти незаметно.
– Спасибо.
– Не благодари, тебе это нужно было, – простодушно отмахнулся он. – Я, кажется, передавил. Сильно больно?
Сказать, не сказать?
– Терпимо.
– Последняя пробирка, – как бы в утешении сказал он.
– Ты их уже пять набрал, куда тебе столько?
– Нужно все анализы провести, пока мы ещё в этой системе и можно связаться с космопортом планеты. А у тебя никогда столько не брали?
– За раз никогда, – мотнула головой и чуть не свалилась с кушетки. – Да и зачем? Не проще в медкапсулу на сканирование?
– Ты главное в обморок тут не падай, с меня потом начальство шкуру сдерет и не посмотрит, что это его же распоряжение, – добрый доктор придержал за плечи второй рукой, а затем уложил горизонтально. – А медкапсула проверяет только состояние здоровья.
– А надо?...
– Надо проверить реакцию и совместимость на некоторые препараты, продукты питания, выделяемые вещества других рас и остальные условия проживания здесь… Я закончил! – бодро возвестил и прижал ватку к лучевой стороне локтя, зажав моими же пальцами другой руки.
Я даже не заметила, чтобы Дэви куда-то отлучался, как мне в губы уже суют что-то твердое.
– Шоколад?
– Да, жуй.
– Ненавижу шоколад.
Мужчина вздохнул, обводя комнату взглядом, бирюзовый хохолок увял, он его взъерошил пятерней и пошел копаться в своем столе. Через минуту вернулся с маленькой пачкой сока в руке. А пальцы у него тощие, с широкими костяшками, ухоженными ногтями и даже кажутся светлее, чем кожа на голове. От человеческих они отличались разве что цветом.
– Держи. И не вставай!
– А как же я пить буду?
– Так и будешь. Лежа и молча, – отрезал Дэви и ушел к столу.
– Ты забавный, – без эмоций сказала я, наблюдая, как он быстро заполняет какие-то бланки и крепит их на пробирки.