У этого молодого парня собрались складочки на переносице, что указывало на его "собачью пароду". А значит слабыми местами являлись уши, горло и, как не странно, нос и подмышечные впадины.
Он был легкой добычей. Потому что сходу легко сказать, что он не опытен. Но не растерялся, надо признать. Я успела присесть и ядовитый плевок мелкоствольного оружия пролетел над головой. Ни теряя времени, я слегка погрузила сознание в боевой режим, ускоряя все реакции и процессы в теле.
Картинка стала ярче, острее и четче, хотя уходящим на второй план зрением воспринимается чуть размыто.
Прошла всего секунда, за которую такое оружие просто-напросто не могло скопить заряд для следующего залпа. Но как бы там ни было, он был и я не отреагировала.
Зато отреагировал Гордей. Залп врезался в его шкуру, оставив где-то на шеи пропалину. Он кинулся и следующий выстрел попал ему в лоб. Корсар победно отпихнул тело "волка".
Я знала, что раны не смертельные, но самое оно заключалось вот в чем: ядовитые снаряды очень токсичны и если в течение пяти минут Гордея не отнести в регенератор, то токсин парализует его тело и медленно изъест.
Но чтобы это сделать, мне нужно расчистить путь.
Всё это мелькнуло в голове, пока я делала плавный шаг. Одним слитным движением я перехватила нацеленное в меня оружие, развернула в его же пальцах и нажала на сенсорную впадину, заменяющую спусковой крючок.
Корсар рухнул к моим ногам и, не теряя времени, я добила его, оттянув за загривок стонущего парня, чтобы попасть ровно в нервный узел под затылком. Чем ближе токсин к мозгу, тем быстрее умирает пораженный.
Я поднялась и встретилась взглядом с точно таким же корсаром. Похоже, близнецом убитого.
В тот же момент в мое запястье прилетела рукоятка точно пущенного ножа, который выбил оружие из моих рук, попав в нервное окончание на сгибе кисти.
Этим и обнаружил себя ещё один противник, который был позади. Я прямо-таки чувствовала, что с ним сложнее будет справиться. Поэтому решила сначала демолизировать близнеца. Он как раз сам направился в мои руки.
Не знаю, что за прием он хотел сделать, но я легко зафиксировала его руку, поднырнув своей через его локоть и подмышку и сделав упор ладонью в плечо. При этом вторая рука у меня оставалась свободная. И я тут же воспользовалась её, двинув по кадыку, да так что он сместился, а корсар осел на колени и захрипел.
Я не успела его добить, как мне уже пришлось уклоняться. И очень быстро. Потому что нападавший двигался резко и уверенно, давая почувствовать безграничный опыт старого вояки.
Им оказался тот угрюмый мужик, что разговаривал с капитаном, требуя груз. В жизни он оказался худым и жилистым. И ещё более матерым, чем показалось впервые.
И мою прыткость он с лихвой заменял опытом, я едва ли не уходила в глухую защиту. Он это видел и выбрав подходящий момент, совершил выпад. Даже не подсечку, а легкую подножку.
И это был обманный маневр. Я это поняла, когда он с хищной ухмылкой всадил мне нож под ребра, одновременно с чем зажал локтем горло, оттеснив к стене.
Боль? Не знаю, в азарте боя я ощутила лишь дискомфорт от лишнего предмета в боку и что он мешает и сковывает мои движения.
В висках уже ломило от напряжения и нехватки воздуха, когда я вытащила нож скользкими руками.
У меня был один шанс – это воспользоваться силой корсара, с которой он давил локтем. И я даже успела закинуть на его плечи ноги, прежде чем волчара решил передавить мне сонную артерию.
Мир ухнул бархатной чернотой, тело как будто растворилось паром или мягко отлетела душа.
Глава 11. Смерть — это дверь, в которую можно выйти
Первое, что ощутила после чувства невесомости – это тупая тошнотворная боль в боку. Мутило и безумно хотелось выплюнуть собственные легкие. По мимо этого, ломило в висках, как если бы голову сдавил невидимый обруч.
Именно это и привело в чувство.
Под носом было мокро и каждое движение удваивало боль. Но включился инстинкт самосохранения, и я оглядела место, где оказалась.
Обычный жилой блок, чуть меньше чем был у меня. Немного желтоватый в свете странных ламп. И две спальные полки. На одной сидела худощавая девушка, красивая, но вполне обычная. С золотисто-пшеничными волосами, убранными в высокий хвост, слегка поблекшими, видимо, за время плена. Одна её рука была прикована современным наручником "умной системы". Говорят, ненадежной.
Этим я и собиралась воспользоваться. Потому что вторую спальную полку занимала я. И прикована была по обоим рукам.
Намотав тонкую цепочку на запястья, сцепила зубы и, едва не теряя сознание, подтянула тело ближе к стене, в которую уходили концы моих пут. У меня оставалось совсем мало времени. С каждой секундой рана в боку отнимала всё больше сил. Но долговременное отсутствие практики значительно осложняло решении задачи.