– На приёме.
– Давай сюда криминалистов и оперов. Мы на Ломоносова 74. Один труп, будто собаками пожёванный.
– Принято… – Голос вновь был взволнованным. – Мужики, осторожней там. По всем отделам вспышка этих нападений бешеных собак и людей. Реально со всего города идут жалобы на агрессивных психов и животных. Наших уже не хватает на вызовы. Начальство думает отпускных дёрнуть, чтобы помогали. Осторожней там, работы будет много.
Емельянов озадаченно покосился на взволнованного сержанта.
Тот с опаской смотрел в сторону пятого этажа и держал в руке свой ПМ, направив ствол на лестницу, готовый выстрелить в любой момент.
– Ты совсем ёбнулся, молодой? – Сурово проговорил старшина. – Мочить кого-то собрался?
– Ты же сам слышал. – Семёнов от нервов забыл о субординации и обращался к старшине на «ты», резко выкидывая слова. – Психи и собаки. Наших не будет, а значит лучше подстраховаться, мало ли они ещё там.
– Тогда дубинал доставай. Психи психами, но о Насте своей подумай: убьёшь идиота, а сядешь как за человека. У вас ещё даже маленького нет. Оно тебе надо? Ему нападение на этого бедолагу, – старшина указал пальцем на разорванное тело, – по дурке спишут и на принудительное лечение отправят, и выпустят через семь-девять лет. А ты на строгач на десятку улетишь, если завалишь его.
Виктор медленно кивнул, обдумывая слова и мысленно соглашаясь с ними. Помедлив несколько секунд, он убрал пистолет обратно в кобуру, но предохранитель оставил снятым, а патрон был дослан в патронник. В случае чего, он был готов быстро выхватить его и сразу открыть огонь, не тратя при этом драгоценные секунды на подготовку к стрельбе.
Старшина это заметил, но ничего не сказал. А ещё через мгновение достал свой ПМ и проделал то же самое, убрав его на место:
– Соображаешь, Витя. Бережёного бог бережёт. – Евгений вытащил дубинку из кольца и направился вверх по ступенькам. – Ступай за мной и будь внимательнее.
Каждый шаг по бетонным ступеням отдавался едва уловимым эхом. Стараясь двигаться как можно тише, Виктор изо всех сил напрягал слух и был готов сразу же выхватить оружие на любой громкий звук. Но ничего не было.
Кровавый след, как он и предполагал, вёл из тридцать второй квартиры, где они с Женей были около недели назад. Дверь была распахнута и как будто зазывала войти внутрь.
– Нормально потусили… – Тихо проговорил сержант. – А где соседи? Или тут кроме бабки и нариков никто не живёт?
– Может на работах, может, бухают по своим норам. Хер их знает. Вызвала бабка, значит сначала к ней.
– Такая жесть, а ты меня ещё одного угрожал отправить. – Припомнил Виктор.
Едва дыша, Евгений подошёл к двери притона и тихонько прикрыл её, подперев спиной, и указал Виктору на заляпанную кровью стальную дверь старухи.
Тихий на первый взгляд стук по стальной двери в полной тишине подъезда прозвучал как набат, отталкиваясь от стен и уходя вниз по грязной лестнице. Ответа не было.
Виктор вопросительно посмотрел на Евгения.
– Ещё стучи. – Ответил тот.
Последовавшие после его слов удары были громче, но отклика на них тоже не было. Вместо этого стальная дверь просто оттолкнулась от дверной коробки и приоткрылась на сантиметр под собственным весом.
– Что за хуйня? – Виктор приоткрыл дверь в квартиру Тамары Семёновны и заглянул внутрь. – Бабуль, вызывали? – В ответ тишина.
– Ладно, чёрт с ней. Давай тогда тут всё осмотрим, и потом уже её проверим. – Емельянов приоткрыл дверь квартиры тридцать два и скрылся внутри.
Виктор глубоко вздохнул, стараясь успокоиться и при этом не сблевать, и последовал за старшиной, крепко сжимая дубинку в дрожащей руке. В квартире смрад усилился в несколько раз, будто тот самый сибиреязвенный скотомогильник из мемов решили расположить прямо здесь. Виктор уже не выдержал и изрыгнул свой завтрак на пол коридора.
– Эй, уроды моральные, я думал, что мы договорились в прошлый раз, когда нас вызвали, что вы не будете шуметь! – Почти крикнул старшина, не обращая внимания на состояние сержанта, держа при этом дубинку наготове. – Выходи по одному! Сейчас я научу вас родину любить.
Из конца коридора, где была та развилка из переделанной страшной сказки в голове Виктора, со стороны зала вышло существо, что неделю назад было девушкой. Об этом говорила почти атрофировавшаяся грудь и длинные волосы, что клочками отсутствовали на безобразной голове существа, отбрасываемые новым владельцем тела как рудимент. Слипшиеся от крови пряди свисали с головы, опутывая плечи, и выпадали на ходу, оставляя голый череп.
На четвереньках оно вышло в центр коридора и остановилось, словно оценивая визитёров. Несмотря на размеры, оно передвигалось абсолютно неслышно, как и подобало хищнику. Стоящий в квартире мрак подчёркивал два светящихся оранжевых глаза, что уже давно привыкли к темноте и отлично видели новые жертвы. Мощная кровавая пасть была усеяна сотнями игловидных зубов и быстро трепыхала языком, будто пробуя воздух на вкус. Удлинённые руки обросли несколькими новыми суставами, а длинные когтистые пальцы, увенчанные костяными наростами на месте ногтей, крепко держали тушу на полу.