Наконец угнанная Нива въехала на территорию отдела. Парковка была пуста. Людей видно не было.
– Что делаем? – Гоша заёрзал на сиденье.
– Не знаю. Говорили, что всех собирают на брифинг, но здесь ни души.
Виктор открыл дверь и выбрался наружу, осматривая местность на предмет заражённых.
«Вроде тихо пока» – подумал он и зашагал к входу, надеясь изо всех сил, что все собрались внутри и прямо сейчас продумывают план по остановке распространения заразы, или хотя бы сдерживания последствий. Ведь, в конце концов, до людей дойдёт, что полиция бессильна против такого кошмара и все будут полагаться сами на себя.
Виктору очень не хотелось оставаться без возможности защитить себя. ПМ с одним патроном в патроннике больше нагнетал отчаяния, чем вселял уверенность. Гоша со своим огнетушителем тоже много не навоюет. Ладно одного заражённого удалось уложить — что было огромной удачей, и далеко не факт, что удастся продолжать дальше в том же духе. А это значило для Виктора лишь одно — даже если в отделе никого нет, то пробраться туда следует за оружием, которое вскоре будет нарасхват. Значит действовать нужно быстро, нагло и решительно. Брать больше, везти быстрее и думать только о своих. Робин Гуды долго не живут.
Сержант обернулся к Ниве и жестом позвал Гошу к себе. Когда тот едва дыша, подкрался к нему — изложил свой план.
– Всё понял?
– Понял. А что если там уже всё уволокли?
– В таком случае надеюсь, что там хотя бы патроны остались. Без оружия сейчас будет туго.
– Это да. – Кивнул Гоша. – В ВК уже все на кипише. Бабки всю гречку с толканкой скупают. Кто-то салоны связи бомбит и выносит айфоны. Прям ковид вспомнился.
– Тут веселее. – Нервно хмыкнул Виктор. – А бабки всегда гречку сметали. Можно рассматривать это как крайний вариант.
– Ты о чём? – Не понял парень.
– О том, что стариков вокруг много одиноких и больных. Как бы цинично это не звучало – можно будет хаты чистить. Сам подумай: старичок неходячий, родственники поразъехались, не желая таскать за собой обузу из недееспособного пенсионера. Пенсия его сейчас не в почёте, а в почёте стволы, еда и аптека какая-нибудь. Если всё это не задавят сейчас, а это не задавят, то через неделю-другую можно будет вскрывать хату, выносить холодного дедушку и паковать в сумки тушняк с антресолей.
– Это верно. – Закивал Гоша. – Мародёрить это зашквар, конечно, но если жизнь заставит… Только без мокрухи. Я по нормальным стрелять не смогу.
– Не волнуйся. Это моя работа. – Похлопал его по плечу сержант.
В здании тоже было тихо. Дежурная часть пустовала, в коридорах были разбросаны бумаги и стреляные гильзы. Виктор забеспокоился, что всё уже могли вынести без остатка, но успокоился, увидев запертую дверь комнаты хранения оружия.
Парни остановились, прикрыв за собой дверь, и вслушались в тишину.
Где-то на втором этаже от сквозняка хлопала деревянная оконная рама. Иногда ветер достигал коридора, в котором стояли Виктор с Гошей и поднимал в воздух затоптанные документы, скрипели двери.
– Стрёмно. – Прошептал Виктор, приоткрывая дверь в дежурку. Там на полу в луже собственной крови лежал лейтенант, что отправил их утром на вызов. В голове зияла дыра, а кровь с содержимым черепа уже стала сворачиваться на ближайшей стене. Ключи должны били быть у него.
– Сам ушёл. – Шепнул Гоша. – Гильза одна всего валяется, видишь?
– Вижу. Пару часов назад. – Виктор взял пистолет из холодных пальцев лейтенанта и проверил патронник. Так и есть — полный магазин, не считая выпущенного в голову патрона.
Сержант обыскал карманы лейтенанта и выудил ключ от КХО, после чего предупредил Гошу:
– Огнетушитель свой держи наготове, огнеборец. В КХО две двери. Одна стальная, а вторая решётка. Как только датчик двери отойдёт от точки соприкосновения – заорёт сирена, информируя всё здание о том, что комната открыта. Нужно будет быстро открыть решётку и нажать кнопочку справа на стене, чтобы вырубить её. Этим шумом мы всех, кто есть в этом здании к себе позовём.
– Это нахера так? – Непонимающе щурился санитар.
– Спроси у мудня, который эту систему придумал.
Виктор не знал сколько мутантов в отделе, и есть ли они вообще здесь. А если есть, то сколько сильно мутировавших? Тоже неизвестно. Но он точно знал, что оружие, которое сейчас так близко и так далеко остро необходимо для спасения как минимум четырёх жизней.
«Ты в ответ за тех, кого приручил» – учили с детства. Вот он и отвечает за тех, кого приручил: за Настю, за любимую Тёщу, а теперь ещё и за желторотого Георгия.
– Если сейчас они со всех щелей полезут, то не страшно. – Успокаивал Виктор дрожащего и вспотевшего от волнения Гошу. – Даже если они со всех щелей попрут, то мы как можно быстрее закроемся в комнате, где стволов на нас двоих хоть жопой жуй. Отобьёмся, погрузим всё в Ниву и погоним отсюда к чёрту.