— Поищи, — еле слышно ответила Беата.
Я склонился над ней и стал покрывать поцелуями ее ножки, животик, все тело. Мои руки ласково блуждали по всем ее холмикам и изгибам. Беата прерывисто задышала, соски на ее совершенной груди напряглись, тело задрожало мелкой дрожью. Я захватил в плен ее грудки. То на одной, то на другой грудке я, то нежно покусывал сосочки, то игриво ласкал их языком. Мои пальцы нежно, но повелительно вошли в ее лоно. Девушка дернулась и испуганно схватилась за мою руку, но я продолжил ласкать ее. Ласково, но уверенно касался пальцами ее влажной трепещущей плоти, пальцы скользили в лоне, заставляя девушку изгибаться в моих объятиях. И когда добрался до того бугорка, что дарит женщинам феерию чувственного наслаждения, Беата протяжно застонала и, неожиданно сильно обхватив меня руками, потянула на себя.
Я уже и сам не мог сдерживаться. Казалось, мое мужское начало сейчас взорвется, до того оно было напряжено. Я склонился над девушкой и мощно вошел в нее. Она вскрикнула, но не оттолкнула, а наоборот прижала меня еще сильнее. Максимально раскрываясь передо мной и истово принимая в себя. Обезумев от страсти, я как будто старался войти в Беату как можно глубже. Закинув ее ноги на руки, я крепко сжал в руках ее талию и яростно вбивал и вбивал свою «палицу» в ее лоно, а она подавалась мне навстречу.
Стоны и рычание переставшей сдерживаться от страсти пары разносились над берегом. Через некоторое время я почувствовал, что скоро достигну финального взрыва. Мои движения начали все сильнее ускорятся. Все сильнее и глубже я старался войти в Беату. И вскоре сладостные судороги сотрясли мое тело. И почти тут же вершины блаженства достигла Беата. Волна удовольствия нахлынула и сотрясла тело девушки. Она закричала от силы испытываемого наслаждения. А я глухо стонал, мощно изливаясь в свою подругу. На Беату неожиданно обрушилась сначала вторая, а потом и третья волна. Сила наслаждения с каждой волной снижалась, но по каждой клеточке испытавшего экстаз тела разливалась нега. Ноги мелко дрожали. Двигаться Беате совсем не хотелось. Не было желания шевельнуть даже пальцем. Она просто лежала на покрывале переживая тот сладостный восторг, который только что испытала.
А я прилег рядом и нежно гладил очаровавшую меня девушку, опасливо обходя грудь и лоно красавицы. Я знал, что в ближайшие минуты прикосновения к ним вызовут только раздражение. Поэтому был терпелив и осторожен, легко поглаживая и целуя Беату, шепча ей слова восхищения и благодарности. Я с удовлетворением отметил, что мое мужское естество не насытилось произошедшим и находится в полунапряжённом состоянии. Ну да, что удивляться? Обычное дело для молодого человека. И с каждой минутой эта «штука» приходила во все большее возбуждение. А мои ласки становились все более настойчивее.
— Ты что, уже готов? — удивилась Беата, осторожно дотрагиваясь до моей напряженной плоти. — Какой он у тебя ненасытный.
— Это потому, что ты безумно красива, — я нежно поцеловал ее в губки, покрыл поцелуями шею и плечи, нежно массируя грудки. — Повернись ко мне спинкой.
Девушка извернулась подо мной и приподнялась на покрывале. Я на секунду замер в восхищении от ее умопомрачительной фигуры. Изящная спинка и плечи, тонкая талия, которую можно обхватить ладонями, и совершенной формы попка. У меня моментально «сорвало крышу». В страшном возбуждении я рывком вошел в Беату. Красавица протяжно застонала. Почти потеряв контроль, я до боли сжимал своими грубыми ладонями то ее плотную попку, то точеные ножки, то небольшую, но идеально красивую грудь. Хватался за осиную талию и насаживал, и насаживал девушку на свою «палицу».
Умирая от желания, я в этот раз уже не был способен думать о ласках, не сменял позу. В бешенном экстазе вколачивал и вколачивал свое естество в лоно Беаты. Хрупкая девушка ритмично постанывала, полностью отдав себя во власть партнера. Через тридцать-сорок минут этого беспрерывного неистовства я достиг пика и взорвался внутри Беаты. Обессиленные мы повалились на покрывало и молча лежали, глядя на высыпавшие на небе звезды.
Через четверть часа я немного отдышался, приподнялся на локте и посмотрел на Беату. Она закрыла глаза и довольно улыбнулась.
— Я пойду обмоюсь, — поцеловал я красавицу в ушко.
Прошел к реке и нырнул в темную воду. Пару минут поплескавшись, вышел на берег и остановился у покрывала. Я не мог насмотреться на свою красавицу. Дурацкое платье почти полностью скрывало совершенные формы девушки. Симпатичное лицо и веселый незлобивый характер делали ее милой и привлекательной. Но без этих средневековых тряпок Беата была не милой и привлекательной. Она была обжигающей душу, сводящей с ума красавицей.