— Теперь можно не жалеть дров, не экономить свечей! — Старый барон сидел, развалившись в широком кресле. Он держал в руке документ, подписанный Селизеттой, и улыбался такой мерзкой улыбкой, что Лучику захотелось ее подпалить,
«Жаль, что улыбки не горят», — подумал Лучик.
Перед бароном стоял человек с острой крысиной мордочкой в черной бархатной мантии.
— Вот, господин судья, взгляните, взгляните, видите подпись принцессы Селизетты? — Барон развернул пергамент.
— Что ж, подпись принцессы подлинная, — подобострастно кивнул судья. — Я ставлю свою печать и от души поздравляю вас, господин барон! Теперь вы снова богаты. Но позвольте спросить, что за карета прогромыхала мимо меня по подъемному мосту? Странно… Мне она показалась прозрачной. Может ли это быть?
— Именно, именно, — хрипло расхохотался барон и закашлялся: — Кхе-кхе! Теперь из этого можно не делать тайну. Да! Я отдал маленькую Элизетту королю Ледингору Первому. Прощай, крошка Элизетта!
«Королю Ледингору? — Лучик невольно содрогнулся. — Я слышал, что его дворец сложен из глыб голубого и белого льда. А в саду стоят ледяные статуи. Это бедняги из селений в долине, которые, по несчастью, забрели в его королевство…»
— Не совсем вас понял, почтенный барон. — Судья от любопытства до невозможности вытянул шею. — Вы отдали маленькую Элизетту в царство Вечного Холода и Льда? Значит, король Ледингор решил ее заморозить?
— Вовсе нет! — гнусно рассмеялся барон. — Король Ледингор и королева Лединда от холода частенько засыпают — то за пиршественным столом, то в ледяной беседке у себя в саду. Ресницы у них смерзаются. Они боятся уснуть и уже никогда не проснуться. Вот они и попросили меня отыскать им девчонку. И непременно с золотыми кудряшками. Топот ее каблучков по лестницам, наивный лепет, беспечный смех разбудят их, если они уснут ненароком. Поэтому я и отдал им малютку Элизетту!
— И уж наверное, вы отдали им девчонку не просто так, не задаром! — подхватил судья, с завистью глядя на старого барона. — Говорят, король Ледингор несметно богат…
Барон, хитро прищурившись, посмотрел на судью и ничего не ответил.
Лучик дождался, пока судья, отвешивая почтительные поклоны, вышел из зала. Колеса его кареты проскрипели по каменистой дороге.
Старый барон сидел, откинувшись в кресле, с довольной улыбкой глядя на документ. Он поднес его к губам, нежно поцеловал и на мгновение закрыл глаза.
— Теперь все мое — и замок принцессы Селизетты, и ларец с алмазами, — с наслаждением прошептал он. — Жаль только, что я не заполучил кольцо «Желание»…
Барон и не заметил, как Лучик вылетел из пылающего камина. Он пристроился на уголке пергамента и подул на свой указательный палец. Палец тут же разгорелся, стал огненно-алым. Лучик приложил его к документу, пошел легкий дымок, пергамент вспыхнул.
— Тысяча чертей! — Барон вскочил с неожиданным проворством. Он попытался погасить огонь руками, но Лучик уже успел подпалить документ с другого конца.
— Ай! Ай! — в изумлении и ярости вскрикивал барон, подпрыгивая и обжигая пальцы.
Скоро от пергамента осталась лишь горсточка серого пепла…
Глава четвертая
НА ПОИСКИ
Селизетта отворила скрипучую дверь, подвешенную на ржавых петлях, и вышла из подземелья.
«Спасибо тебе, золотой башмачок. Без тебя я никогда бы не нашла Счастливую дверь…»
Она разглядела в глубине сада тяжелый ствол и могучие ветви старого дуба. Луна разбрасывала сквозь молодую листву мелкие серебряные монетки.
Девушка уселась у корней дерева, прижалась спиной к шероховатому стволу. Ее сразу окружили ароматы влажной теплой земли.
Она положила руку на землю и почувствовала, как стебли травы шевелятся, распрямляются, упираясь в ее ладонь.
«Какая прекрасная ночь! Как тепло и тихо! — в тоске подумала Селизетта. — Но к чему вся эта красота, если я не знаю, где моя сестричка?..»
Тут она с облегчением увидела, как из окна старой башни сверкающей искрой вылетел Лучик. Мгновение — и он оказался рядом с ней.
— А! Ты все-таки нашла Счастливую дверь! — с одобрением кивнул Лучик. — Значит, ты не так уж глупа, как я думал. Ну, отдай же скорей мой башмачок! Ишь, хитрюга, зажала его в кулаке. Еще бы! Каждый не прочь заполучить такое сокровище. Но ведь я дал тебе его только на время.
— Конечно, конечно. — Селизетта протянула Лучику башмачок, — Только прошу тебя, не свети так ярко. Вдруг кто-нибудь заметит тебя.
— Да ну! — беспечно махнул рукой Лучик. — Слуги барона дрыхнут. Конюх хватил не одну кружку кислого вина и тоже уснул. А твой дядюшка… Даже не знаю, что с ним стряслось… Мечется по замку, как полоумный, и вопит: «Мой документ! Мой бесценный документ! Он сгорел, тысяча чертей!» Впрочем, мудрый Лучик, может, и догадывается, в чем тут дело.