Сын. Это старая традиция, не его вина. Они навязали ему такие правила игры.
Мать (с грустью). Да. Они навязали нам эти жестокие правила. Например, что мы должны подчиняться мужчинам.
Сын. Это устаревшая методика. Больше этому не учат.
Мать. «Методика»? Кем эта методика изобретена?
Сын (осторожно). Наверное, она появилась благодаря вашему женскому поведению.
Мать. Благодаря нашей покорности, ты хочешь сказать!
Сын. Не говори так… «Покорность». Ты нежная, мягкая, «настоящая женщина».
Мать. Что значит «настоящая женщина»?
Сын (осторожно, не хочет ее чем–либо задеть). Для нас это означает… Массу добродетелей…
Мать (с грустью). Много добродетелей… И ты хочешь именно этого?
Сын (робко). Возможно… Почему бы и нет? Каждый был бы рад найти такую женщину.
Мать (с некоторой иронией). И среди этих добродетелей… мягкость, покорность, пассивность.
Сын. Ты само совершенство! Такая, какая есть. Я люблю тебя за то, что ты такая.
Мать. У вас, мужчин, в руках ключи от мира. Отцы, братья, учителя, священники, доктора. И вашей силой вы пленяете многих женщин. Я была очарована его силой. Сила любви, его забота, ласка исцеляла мою женскую тоску. (Сын смотрит на нее, не отрываясь.) Наверное, это была моя ошибка. Вера в то, что он был на самом деле так силен.
Сын. Мужчины были сильны. Наверное, и отец тоже. В тебе есть что–то совсем другое, более важное. Инстинкт, позволяющий тебе быть мягкой и доброй.
Мать. Они научили нас тому, что завоевать любовь мужчины, его расположение, можно только будучи покорной… (Поправляется.) Мягкой и пассивной.
Сын. Это действительно помогает во взаимоотношениях.
Мать. Они научили нас тому, что мужчина — это глава семьи, защитник, образ и подобие Божие, «Господь Бог» в нашей жизни.
Сын. Не все… Мы разные. И мы так больше не считаем… Мне кажется, что я не такой, как отец.
Мать (пристально смотрит на него). Ты не такой.
Сын. Что ты видишь во мне такого, что напоминает тебе о нем? Что у меня с ним общего?
Мать. Ничего.
Сын. Вот видишь? Ты это понимаешь, твоя интеллигентность позволяет тебе проникать в суть вещей. Муж, отец — это не «хозяин». Он компаньон, друг. Ты интеллигентна. И ты должна была это видеть и понимать.
Мать. Я понимаю это сегодня. Наверное, слишком поздно.
Сын. Никогда не поздно. Ты относительно молода…
Мать. «Относительно»?
Сын. Шестьдесят — это еще не…
Мать. Пятьдесят девять.
Сын. Может, он еще жив… (Мать не реагирует на это.) Либо…
Мать. Что — либо?
Сын. Многие женщины снова выходят замуж в твоем возрасте.
Мать (пристально смотрит не сына). И ты бы не ревновал?
Сын. Нет. С чего бы?
Мать. Ты так ревнуешь свою сестру.
Сын. Это другая история.
Мать. Какая другая?
Сын. Ты знаешь… (Короткая пауза, он смотрит на нее, говорит с осторожностью.) Ты ведь не сестра…Ты не ищешь… приключений.
Мать (поправляет его). Любви.
Сын (игнорирует ее замечание). Она ищет… чего–то еще.
Мать. Чего еще?
Сын. Ты знаешь.
Мать. Нет. Скажи.
Сын. Да ты знаешь, знаешь! Этого самого.
Мать. «Это» тоже любовь.
Сын (пытаясь сменить тему). Отец тебя любил?
Мать (размышляет). Думаю, да… У меня было такое впечатление. Мне нужно было только его одобрение.
Сын. Какое одобрение?
Мать. Чтобы он мне посочувствовал, похвалил меня… Чтобы видеть, что он ощущает мое присутствие, что он видит во мне свою женщину. И чем больше он отдалялся, отсутствовал в мыслях, тем сильней я боролась за его внимание.
Сын. У него была трудная и полная забот жизнь. Не каждый мужчина имеет столько времени, чтобы постоянно уделять внимание. Сотни дел, которые нужно сделать. Жизнь — это борьба. Ни у кого нет времени, чтобы повторять до бесконечности: «Я люблю тебя, я тебя люблю…» Это было бы просто смешно.
Мать. Тот, кто утешает, поддерживает, боготворит, не может быть смешон. А как ты реагируешь, когда женщина признается тебе в любви?
Сын. Конечно, мне это приятно.
Мать. А если она дает тебе почувствовать, что ей хочется любви?
Сын. Временами это приятно.
Мать. Потому что ты человечен и тонко чувствуешь.
Сын. Я сказал «временами». Потому что она дает мне почувствовать, что я ей необходим.
Мать. Необходимость… Это как раз то, чего я хотела от твоего отца. Почувствовать это. А вы разные, видишь? Тебе нравится искренность женщины, которая ищет твоего расположения.
Сын. Не всегда. Никто не хочет постоянно быть занятым удовлетворением ее потребностей.
Мать (с подозрением). Каких потребностей?
Сын. Тех, о которых ты говорила. Что тебе нужно было от отца?
Мать. Так тебе все–таки не нравится искренность женщины?
Сын. Да нравится, нравится! Но не всегда. Не во всем! Постоянно ощущать, что от тебя требуют сочувствия, расположения, поддержки — от этого можно рехнуться.
Мать. Так, а женщина, которая всего этого просит, таким образом…?
Сын. Она просто слаба. Мы допускаем, чтобы женщина была слабой. (Смотрит на нее.) Может быть, ты… (Колеблется.)
Мать. Может быть, я…?
Сын. Была слабой женщиной в глазах твоего мужа…
Молчание. Смотрят друг на друга. Возможно, он сказал что–то не то.
Мать. Он много раз ставил мне это в вину.
Сын. Извини.
Мать. Однажды он сказал: «С тобой у меня все время такое впечатление, что ты вот–вот утонешь. Учись плавать.» Как раз поэтому я и научилась плавать.
Молчание. Сын смотрит на мать со слезами на глазах, он понимает, какая она замечательная женщина.
Сын. А он когда–нибудь показывал свою слабость?
Мать. В определенном смысле, он был… сильный. Но в некоторых случаях — нет.
Сын. Он был просто человек, видишь? Когда–то сильный, когда–то слабый.
Мать. Человек.
Сын. Что ты понимаешь под словом «сильный»?
Мать. Он все время ощущал потребность командовать. Последнее слово всегда должно было быть за ним. Он оставил нас.
Сын. А что такое «слабый», по–твоему?
Мать. Ему нравилось отдавать приказы. Это признак слабости. Последнее слово всегда должно было быть за ним. Это признак слабости. Он оставил нас. Только слабый мужчина бросает свою семью.
Сын. Ты никогда не рассказывала мне, что случилось в тот… последний день.
Мать. Есть вещи, которые как бы не существуют, если о них не говорить. Я никогда не говорю о смерти моей матери. Никогда. Поэтому для меня она жива, я ее вижу такой, какой видела в последний раз. Я никогда не говорю о последнем дне с ним. И этого как будто не было.
Сын (с любопытством). Что–то случилось в этот день? Какая–нибудь ссора?
Мать. Нет. Он просто вышел… И в любой момент может опять появиться.
Сын. Он тебя в чем–то обвинял?
Мать. Нет. Он ругался на весь мир. Иногда и на меня тоже. Поскольку я при этом присутствовала и молча слушала. Он никогда прямо меня не обвинял. А я бы предпочла, чтобы он показал, что ему не нравится, и сказал: «Я хочу того–то и того–то от тебя.»