— Девушка, зачем мне кофе сразу?
— А вы не нервничайте. — Полина снова пожала плечами.
Мужичок достал смартфон, потыкал в него и через несколько секунд с яростью откинул в сторону.
— Ненормальный какой-то, — шепнула Полина бармену, поравнявшись со стойкой.
На другой день мужичок пришел снова. Полина работала и за себя, и за Антона — он взял выходной.
Мужичок на этот раз был в хорошем расположении духа. А ведь Полина назло снова отнесла кофе к среднему роду.
— Ну, что, надумали, что кушать будете? — спросила Полина, когда он допил кофе.
— Присядьте…
— Да не положено нам к гостям садиться, — резко возразила Полина.
— Я прошу вас.
— Мне работать надо.
— Ну на минуточку.
Полина огляделась по сторонам, хотя и так знала: в зале пусто.
— Как вас зовут? — спросил мужичок.
— Предположим, Полина.
— А меня — Юрий.
Полина пожала плечами.
— Почему постоянно пожимаете плечами? Странно это, не находите?
— Потому что мне все равно.
— Что все равно?
— Ну, на все — все равно. На все, что происходит в жизни. Все, что случается — будто не со мной.
— Я хотел пригласить вас поужинать, — наконец раскрыл карты мужичок.
— Здесь? — улыбнулась ехидно Полина.
— Нет, в нормальном месте. Правда, я не знаю местных ресторанов. Но можно погуглить.
— Вам что, ужинать некого? Вон у вас на пальце след от кольца.
— Жена разводится со мной.
— Вы в командировке? — снова кривая ухмылка. — Как в командировке, так сразу развод.
— Нет, жена правда со мной разводится. Говорит, не ожидала, что я такой моральный урод.
Полина приподняла бровь.
— Какая интересна причина для развода.
— Ну что, пойдем ужинать вечером? Я вас отсюда заберу.
— Так вы же моральный урод.
— Ну и что? Вам же все равно.
Неожиданно Полина ощутила какой-то азарт.
— Ладно. В десять рабочий день заканчивается, заезжайте.
Полина быстро заскучала. Думала: вот сейчас он скажет что-то типа «давайте продолжим вечер», а она, разумеется, откажется. Потом он обязательно спросит почему. Она же ответит фразой из старого советского фильма: «Мужчины для меня не существуют как класс». Он заподозрит кокетство, но, как бы то ни было, вечеру продолжиться будет не суждено.
— Вот вы, Полина, сказали, что ко всему относитесь равнодушно. Так?
— Ну, да.
— И ничто вас не может тронуть?
— Ну как не может… — растерялась Полина. — Горе если какое, тогда да. Если с ребенком вдруг что, со здоровьем — у меня дочке три с половиной годика. Родители не очень молодые уже.
— А если вашей семьи не касаться? — допытывался Юрий. — Если вообще, в целом, рассуждать?
— Не знаю. Меня, например, раздражает, когда на аватарки свечки ставят, если, например, люди погибли в катастрофе. Даже если дети. Потому что все скорбят как-то неискренне, как по заказу. И только если это наши гибнут. А если где-нибудь в Шри-Ланке людей убило, так никому дела нет. Хотя те же люди… Я коряво рассуждаю?
— Нет, нет, продолжайте. — Он внимательно слушал, щуря глаза.
— На самом деле, я думаю, смерть — не самое плохое. Ну не то что плохое, сейчас попытаюсь объяснить. — Полинины мысли разлетались в разные стороны, как пылинки, не желая собираться в слова. — В общем, самое страшное происходит, когда жизнь идет себе, продолжается. Например, у меня был муж. Мы прожили вместе шесть лет, дочка у нас родилась. И муж меня бил.
— За что?
— Как это обычно бывает, за то, что ругала, когда он нажирался, как свинья. Так вот, если б муж меня убил, поставил бы кто свечку на аватарку? Нет, конечно. Кому какое дело до чужой женщины?
— Мой отец тоже бил мать.
— За что?
— Сейчас я думаю, она просто его раздражала.
— Ну, может, я тоже своего раздражала, но разве же это повод… Так а ты?.. — неожиданно даже для себя она начала ему «тыкать». — Тоже жену бил?
— Нет, я сестру свою бил, — пристально глядя на Полину, ответил Юрий.
— Ну-у, так всегда, — протянула Полина. — Мальчишки обижают девчонок. Хоть вам и говорят с детства, чтоб вы нас не трогали.
Отхлебнув виски, Юрий серьезно объявил:
— Я сейчас такое тебе расскажу, что точно не оставит равнодушной. Перестанешь плечами пожимать наконец.
— Попробуй, — устало сказала Полина.
Зря я стал военным. Меньше всего люблю исполнять приказы. И это не из-за самолюбия, просто я не переношу, когда говорят: делай вот так, но не объясняют почему. А мне всегда было интересно, почему все столь уверены, что нужно поступать так, а не совсем наоборот? Никогда мне не давали внятного ответа. Позже я понял, что большинству людей в качестве ответов на жизненные вопросы вполне подходят готовые инструкции. Но только не мне.