– Боже, сколько народищу, – выдала Джо и остановилась, поджидая меня.
У Кингов был большой двухэтажный особняк. Прямоугольное желто-коричневое здание с толстыми белыми колоннами у крыльца, доходящими до второго этажа. Продолговатые ставни на окнах нижнего этажа выкрашены черным, и за ту неделю, что я здесь не появлялась, черную ограду второго этажа увесили гирляндами. Этот дом всегда был прекрасен. Я влюбилась в него в первый же день, как только впервые сюда попала, но в эту ночь его словно окутала магия. Повсюду красовались цветы. Железные решетки были увиты фиолетовыми колокольчиками, из корзин свисала пышная зелень с синими цветами, названий которых я не знала.
Мне нравились все здания в Южной Луизиане. Больше всех других, которые я видела в своей жизни. Старинные квадратные дома со ставнями и колоннами навевали необъяснимую жуть и оттого были еще притягательнее.
Наконец мы поднялись на крыльцо. Сердце колотилось в груди, ноги болели от туфель на каблуках. Я заметила дворецкого, мистера Блэкли, он улыбнулся мне и позволил пройти, минуя очередь из гостей. Людей собралось немало, что, впрочем, неудивительно, ведь у Кингов был самый большой дом в этом городке. Здоровый домина с двумя балконами. Мне вообще нравились особняки в этом стиле, особенно во Французском квартале.
Однажды я спросила миссис Кинг, почему она не переехала поближе к Французскому кварталу. Лукаво взглянув на меня, она проговорила:
– А потому и не переехала, милая, что мне дороги мои бриллианты.
Она опустила взгляд на свое запястье, и бриллиант блеснул в искусственном освещении ванной. Я кивнула и добавила румян на ее темные щеки.
Я потащила Джо, ухватив за рукав ее джинсовой куртки, и мы стали протискиваться сквозь толпу желающих попасть внутрь. В этом море лиц мне не попалось ни одного знакомого.
Мистер Блэкли пожелал нам хорошо повеселиться и выпить за него бокальчик шампанского. Мы прошли в гостиную, и тут я удивилась еще больше. Вся мебель вроде осталась на своих местах, но в комнате появились небольшие столики с закусками, а в углу разместился целый бар. Человек за стойкой тряс железным стаканчиком, одновременно наливая в чей-то бокал ликер. Кажется, я угодила на вечеринку Гэтсби.
– С ума сойти, – пробормотала Джо мне на ухо.
Я с ней согласилась, и мы продвинулись дальше в гостиную, чтобы найти хоть каких-то знакомых – кого-нибудь, кроме Шайи.
И первой, кто попался мне на глаза, оказалась Белл Гардинер собственной персоной. Она стояла неподалеку от пианино в длинном изумрудно-зеленом платье, и я невольно посмотрела на ее левую руку. На пальце сверкало кольцо, заметное даже на расстоянии. Камень на кольце был подобран под цвет ее платья. Красивый камешек. В тот миг Белл мне стала еще неприятнее. Она улыбнулась мужчине, стоявшему перед ней, и я предположила, что он – ее жених. На затылке у мужчины красовалась внушительных размеров лысина, и я от души понадеялась, что не ошиблась в своих предположениях. Мелочно и некрасиво, зато искренне.
– Мы здесь уже целый час? – Джо вытащила из заднего кармана джинсов телефон и посмотрела на экран. – Как, всего пять минут? – удивилась она и сунула его обратно.
Джо взяла со столика небольшой сэндвич с огурцом, и мы двинулись дальше обследовать комнату. Через пару минут я увидела Ридера и того паренька, Лори. Они стояли у бара. Когда я сказала Джо, что хочу с ними перемолвиться, она отчаянно замотала головой, заявив: «Вперед, а я пока здесь потопчусь».
Мне не хотелось оставлять сестренку одну в таком людном месте, но от скуки я потеряла всяческую рассудительность.
– Мэг. – Ридер улыбнулся, когда я к нему подошла. Он легонько обнял меня за талию, и я прильнула к его широкой груди. Он был огромный, как великан.
Я знала его с тех пор, как переехала в Форт-Сайпрус. В школе меня все довольно быстро возненавидели, а он был всегда очень мил. По утрам в свою смену подвозил меня до школы. С ним, как ни с кем другим из парней, я чувствовала себя в полной безопасности.
Однажды ночью, когда я училась в выпускном классе, мы крупно повздорили с Джоном. Он порвал со мной. Я отправилась на какую-то пьянку и набралась там ванильной водки. Я была абсолютно невменяема и двигалась на автопилоте, когда на вечеринку заявился Ридер с друзьями. Впервые я видела его без формы. Я повисла у него на шее, прильнула, как пчела к цветку, он отвез меня домой и проводил до дверей. Я подалась к нему и попыталась поцеловать.
Меня ни разу до той поры не отвергали, а Ридер очень мягко отклонил мои приставания. Сказал, что я много выпила, и был совершенно прав.