— Может, уже объяснишь, в чем прикол? — спросил Петровский, когда они поднимались по лестнице.
— Сам все увидишь, — снова пообещал Костомаров, — только обещай сильно не ржать, а то все испортишь.
Они поднялись на седьмой этаж. Костомаров, похоже, прекрасно знал нужную квартиру и сразу же позвонил в дверь. Через несколько секунд послышалась возня с той стороны.
— Кто?
— Вас беспокоит «Нобельск-Телеком», вы уже подключились к нашему провайдеру? — начал Костомаров заискивающим тоном.
— Как вы уже за… и! Вам же говорили, валите отсюда на хрен! Вы тупые… ой! — дверь едва раскрылась, и Костомаров тут же схватил за грудки и выволок в подъезд худощавого паренька с курчавыми волосами.
— Помнишь меня? — осведомился Иван, грозно глядя на свою жертву.
— Ты кто такой? Чего тебе надо? — испуганно пропищал тот.
— Я — совесть твоя, мучить тебя пришел! — ответил Костомаров и занес кулак над головой паренька. Петровский усмехнулся уголками рта. Похоже, он начал понимать, что к чему.
— Чего? — паренек вытаращил глаза, — ты что, псих? Ненормальный?! Чего тебе от меня надо? Ты вообще знаешь, с кем… — он осекся, потому что Костомаров отвесил ему небольшую затрещину.
— Не понял, за что? — осведомился он, — прочистить память?
— Ну все, вам хана! — завопил паренек, — знаешь, кто мой папа? Да он вас…
— Знаешь, кто мой папа! — передразнил Костомаров, — все они такие, говорил я тебе про этих мажоров! — он обернулся к Петровскому, — твой папа, боюсь, не обрадуется, узнав за твои грешки, щегол!
— Какие грешки? Ты вообще о чем? — пискнул курчавый паренек.
— Я об инциденте с автомобилем «ВАЗ2112» вчера в полдень и уход с места ДТП! — рявкнул Костомаров, — про вождение без прав я вообще молчу! Мало тебе, мало? — он замахнулся, заставив перепуганного парня втянуть голову в плечи и зажмуриться, — думал, не найду тебя? А я, прикинь, нашел!
— Ты вообще о чем… — начал парень, но увидев у своего носа пудовый кулак переключился на другую волну, — да мой папа тебе яйца оторвет, если узнает, что ты меня прессовал, ты понял?! — выкрикнул он и снова зажмурился, ожидая, что будут бить. Но тумаков не последовало.
— Да ну? — хмыкнул Костомаров, — а что он, стесняюсь спросить, оторвет тебе, если узнает, что ты опять взялся за старое?
— За какое старое? — парень сделал вид, что снова не понимает, — ты вообще о чем?
— А я о твоей езде на машине без прав с дружками и вашими сосками! — пояснил Костомаров, — ладно, без прав, ладно, с «алкашкой», хрен бы! Но ведь тогда в машине нашли не только вискарь, правда, Коля Соколовский? Что, отмазал папуля, думал, никто не узнает? Я бы вас в колонию на его месте отправил! Представь, что будет, если по возвращению из командировки папа узнает, что ты продолжаешь чудить в том же духе? Берешь без спроса машину, бухаешь за рулем, куришь дурь! Кому из нас что оторвут, а? — он в упор смотрел на парня.
— Но этого не было! — прошептал тот, будучи уже едва живым от страха.
— Да ну? — хмыкнул Костомаров, — а пятно на белой коже от пролитого алкоголя? А следы «ганжи» в салоне? Нужно быть осмотрительнее!
— Там ничего нет, этого не было! — отчаянно завопил паренек, пытаясь вырваться. Бесполезно. Костомаров держал его железной хваткой.
— А если будет? — участливо осведомился Иван, — с учетом твоих прошлых грешков, подумай, кому поверит папа? И, самое главное, что он с тобой сделает?
— Откуда ты все это знаешь? — прошептал паренек, со страхом глядя на Ивана, — ты что, мусор?
— В ведре у тебя мусор, понял? — Петровский заметил, что ни положительного, ни отрицательного ответа на вопрос о принадлежности к МВД его друг не дал, — так что, будем звонить папе? Или есть другие предложения?
— Сколько? — обреченно спросил паренек, переводя взгляд с Костомарова на скромно стоявшего в стороне Петровского.
— Вот это другой разговор! — Костомаров похлопал парня по щеке, — договоримся, мажорик!
Они вышли из подъезда и остановились около машины Ивана.
— Поехали отсюда быстрее, а то не ровен час, правда, папа приедет, — предложил Петровский, — его так не прессанешь.
— Не суетись, папа приедет из Москвы не раньше послезавтра, — отмахнулся Иван, пересчитывая деньги, — держи, твоя доля, — он протянул Петровскому несколько купюр.
— Да мне-то за что? — пожал плечами тот.
— Ну, не хочешь, как хочешь, — ответил Иван и в шутку попытался забрать деньги обратно.
— Руки убрал, зашибу! — весело рявкнул Петровский.
— Я-то знаю, что ты на бабки падок! — Костомаров расхохотался, — мажорик нормально раскошелился. Тут и за ремонт, и за беспокойство, и за моральный ущерб, и чтобы папе не звонить!