— Достаточно будет обезглавить их. Без Петровского «сеть» прекратит существование. И у меня есть для вас факт. Очень крупное и серьезное дело. Пожалуй, самое крупное за все время существования «сети». И он пойдет сам. Просто не доверит кому-то другому. И тогда вы сможете поймать его за руку. И положить конец всему этому…
1. Новая жизнь
1 курс. Сентябрь 2010
— Сережа, ты покушал? — послышался оклик мамы из комнаты.
— Да, мам, спасибо! — отозвался Макаров, поднявшись из-за стола.
— Да ладно, оставь, сама помою, — мама вошла на кухню, — в институт ведь опоздаешь.
— Не опоздаю, мам! — Сергей улыбнулся и включил воду, — еще целый час, как раз приду к началу пары. Негоже опаздывать в самый первый день, — он принялся натирать тарелку.
— Ты после занятий на тренировку, или как? — уточнила мама, осторожно садясь за кухонный стол, такой же маленький, как и сама кухня в квартире Макаровых.
— Да, — Сергей поставил тарелку на полку кухонного шкафа и повернулся к маме, — я поговорил с Павлом Дмитриевичем, и он разрешил мне пока посещать тренировки. Дмитрич — хороший мужик, мам, он все понимает, — на секунду в глазах Макарова мелькнула грусть, но он поспешно подавил негативные эмоции. Незачем лишний раз расстраивать мать, здоровье у нее и так слабое.
— В следующем месяце все равно придется платить, — мама тяжело вздохнула.
— Я решу эту проблему, мам, не переживай, — Макаров сел за стол и взял мать за руку, — что-нибудь придумаю. Обязательно придумаю.
— Ты уже совсем взрослый, — негромко сказала мама, глядя на рослого и широкоплечего Сергея, выглядевшего старше своих восемнадцати лет.
На некоторое время в кухне воцарилось молчание. Было слышно, как из старенького крана капает вода. Макаров встал и задумчиво посмотрел в окно, за которым понемногу сгущались тучи. День обещал быть пасмурным и дождливым.
— Ты скучаешь по папе? — очень тихо спросила мама, спустя минуту.
— Да, — честно ответил Сергей, не оборачиваясь.
Мама встала, подошла и положила руки сыну на плечи, до которых едва доставала высокому Макарову.
— Наш папа сейчас где-то на небесах, — произнесла она, — господь всегда забирает лучших, Сережа, ты же знаешь. Одному ему известно, почему происходит так, но, значит, так должно быть…
— Да, — Сергей вновь ограничился кратким ответом, — наверное…
— Мы справимся, — сказала мама, глядя сыну в глаза, — вместе мы справимся, сынок. Не переживай.
— Конечно справимся, мам, — Макаров поцеловал мать в макушку и пересек кухню, — ладно, мам, мне надо собираться. А то и вправду опоздаю, — он улыбнулся, обернувшись в дверях.
— Ни пуха, Сереж! — сказала мама.
— К черту! — отозвался Макаров и исчез в комнате.
Мать Сергея вновь вернулась за стол и, вздохнув и опершись подбородком на руку, стала смотреть в окно. Движения пока давались ей тяжело. Хотя врач сказал, что она идет на поправку. Не было бы рецидива…
— Все еще загоняешься? — спросил Костомаров, в упор глядя на своего друга с водительского места.
— Не знаю, — Петровский откинулся на спинку сиденья и посмотрел в окно, за которым начинал накрапывать мелкий осенний дождь, — не знаю, нормально ли я реагирую. По идее, после всего человеку должно быть плохо, ярость там, обида, истерика… но ничего этого нет. Я сейчас вообще ничего не чувствую. Пустота, понимаешь? — он повернулся и посмотрел в глаза Костомарову, — Ванек, это в порядке вещей?
— Скорее всего, да, — задумчиво проговорил Иван, — защитная реакция. Или что-то в этом роде. Я, конечно, не психолог, но в твоей ситуации это, по-моему, нормально. Когда вообще ни хрена не чувствуешь. Это пройдет…
— Пройдет, — повторил Петровский, — а дальше-то что? Если сейчас пустота, на ее место ведь придет что-то другое. И что, будет больно? Плохо? — он вновь поднял глаза на друга.
— Я не знаю, — честно ответил Иван, — у всех это проходит по-разному. Может, будет плохо. А может и не будет. Просто приспособишься к новой жизни. Мой тебе совет, Костян: случилось и случилось. Живи дальше. Ситуация необычная и очень хреновая, я понимаю, но все равно.
— Да я как-то в петлю лезть и не собирался, — задумчиво проговорил Петровский, — если эта с…а жизнь хочет попробовать меня поломать… посмотрим, кто кого. Я ей сам глотку перегрызу. И сломаю, — он посмотрел в пространство с плохо скрываемой злобой.
Костомаров ничего не ответил. На несколько секунд повисла тишина. Было слышно, как по стеклам автомобиля стучат капли усилившегося дождя.