— Не понял, — резко заявил Петровский, — можно с этого момента поподробнее?!
— Понимаешь, своя этика и свои правила есть во всем, — объяснил Соболев, — как ни забавно, но и в коррупции тоже. Ты не можешь просто так прийти, к кому вздумается, дать денег и решить какой угодно вопрос. Тебя пошлют к чертовой матери и будут правы…
— Но почему? — недоумевал Петровский, — если я знаю, что кто-то берет деньги! Логично предположить, что знают все остальные, правильно? Зачем корчить из себя святого, если все знают, из какого ты теста, верно?
— Нет, — Андрей покачал головой, — неверно. Ты не знаешь, как не знают и все остальные. Ты лишь опираешься на слухи, предположения, и откуда все это? Из пятых рук? Нет, брось, это бред, — он усмехнулся, — не думаю, что ты поймешь в полной мере, но попробую объяснить. Скажи, что очень легко, извини, про… ь и не купить не за какие деньги?
— Много чего, — задумчиво ответил Петровский, — честь, уважение…
— Одним словом, — помог Соболев.
— Репутацию, — предположил Петровский.
— Молодец, — Андрей удовлетворенно кивнул, — все правильно, репутацию. И своей репутацией дорожит даже самый двуличный человек. В контексте конкретной ситуации: если сегодня декан возьмет деньги у кого попало, не обижайся, — он примиряюще поднял руку, — завтра его репутация ничего не будет стоить ничего. И об этом, поверь, будет известно. А народ чувствует, — Андрей ухмыльнулся, — и, вопреки всем домыслам, народ способен отличить правду от «желтухи». Они поймут, если это действительно было, ты уж поверь. Ты понимаешь меня? — он снова заглянул Петровскому в глаза. Это было интересное общение. Соболев все время заставлял его думать, он, словно разгадывал одну загадку за другой, но Андрей делал это так филигранно, что это не раздражало, а лишь подогревало интерес к дискуссии.
— Понимаю, — Петровский медленно переваривал предоставляемую Соболевым информацию, — нельзя просто так ни с кем, ни о чем договориться. Для этого нужны люди. Те, кому доверяют, с кем считаются. Общение с такими людьми не уронит репутацию. Они есть среди студентов, — Петровский посмотрел Соболеву в глаза, — ты — один из таких людей, — он не спрашивал, а утверждал, — но раз ты стал, значит, это возможно, правильно? Почему бы самому не стать таким человеком, я верно мыслю?
— Возможно, — расплывчато ответил Соболев, — но ты снова торопишь события. Не забегай вперед, Костик. Жизнь и без того скоротечна.
Аня Савельева свернула во двор, решив срезать путь до своего дома. После занятий они задержались с одногруппницами в пиццерии, теперь на улице уже окончательно стемнело. Что ж, жизнь налаживалась. Ребята в группе были, в целом, неплохие, отношения с преподавателями установились, да и Олег с четвертого курса был парень интересный… Аня улыбнулась. Действительно, пора было забывать прошлое и начинать жить настоящим. И будущим. А оно обещало быть светлым…
— Ух ты, какая красотка! — из размышлений Аню вырвал грубый оклик. Понять, что это касалось ее, было нетрудно, — девушка, куда же вы спешите? Давайте познакомимся!
Аня решила избрать самую правильную на ее взгляд стратегию и просто ускорила шаг, никак не реагируя на оклик в свой адрес. Может, надоест и отстанут? Нет, бесполезно. Сзади послышались шаги. Ее кто-то стремительно нагонял и, похоже, он был не один.
— Ну, ты куда, красавица? Вечер только начинается! — ей наперерез выскочил парень в джинсах и толстовке, на вид — типичная шпана.
Аня остановилась. Сзади послышался хохот. Краем глаза она увидела еще одного — высокого и крепкого, с коротким рыжим «ежиком» и веснушками. Понятно. Районная «братва».
— Я тороплюсь, — коротко ответила Аня и попыталась обойти назойливого ухажера. Тот не пропускал.
— Да ладно, куда ты там торопишься, брось, дома скучно! — заржал «ухажер». Аня попыталась обойти с другой стороны, но он схватил ее за руку.
— Пусти, больно! — выкрикнула она, мгновенно теряя привычную интеллигентность.
— Витек, она не хочет! — «ухажер» расхохотался, — какая ты напористая, люблю таких! Давай поиграем!
— Отвалите, кричать буду! — воскликнула Аня, холодея от ужаса. Только сейчас она почувствовала стойкий и отвратительный запах перегара. Эти «ухажеры» были явно пьяны и настроены решительно.
— Кричи, кричи, мне это нравится! — заявил первый. Второй к этому времени подошел почти вплотную. От него помимо алкоголя пахло еще и крепкими дешевыми сигаретами.
— Мальчики, отпустите меня! — взмолилась Аня. От страха она уже была едва жива. Обидчик держал крепко, вырваться возможным не представлялось, — помогите! — это должен был быть громкий крик, но от нахлынувшего ужаса горло словно схватили удавкой, и она скорее просипела, чем закричала.