— Крис, оставь нас, пожалуйста, все хорошо!
Кристина фыркнула и вышла за дверь. Петровский проводил ее взглядом и перевел глаза на Марину.
— А ты не оборзел?! — накинулась та в то же мгновение.
— Марин, может, поговорим уже, как взрослые люди? — осведомился Петровский, пройдясь по комнате, — меня, если честно, уже задрал этот детсад!
— Как взрослые люди? — Марина невесело усмехнулась, — давай попробуем. Только откровение должно быть двусторонним, Костя! Если ты меня понял, конечно! — она подалась вперед, но с кресла так и не встала.
— Марин, перестань выносить мозг! — Петровский резко обернулся к ней, — слушай, что тебя не устраивает? Что за прикол собирать вещи и сваливать от меня?!
— Что за прикол? — Марина на секунду сорвалась на крик, но, взяв себя в руки, заговорила тише: — Костя, а ты сам не видишь и не понимаешь? Ты занимаешься, черт знает, чем, уходишь среди ночи, черт знает куда, никогда ничего не рассказываешь и не объясняешь! Костя, я ничего о тебе не знаю, понимаешь, ничего! За два года ничего о тебе не знаю! — членораздельно повторила она, — разве это нормально?
— Я же говорил, тебе ни к чему эти скучные… — начал Петровский.
— Скучные?! — Марина гневно посмотрела на него, — Костя, ты считаешь меня конченой дурой? Или только наполовину?! Думаешь, я не понимаю, что ты занимаешься чем-то помимо кафе? И до кафе занимался! Чем-то опасным и… и, похоже, очень незаконным! — шепотом добавила она. В ее глазах мелькнул испуг.
— Ну да, я босс мафии! — фыркнул Петровский, — Марин, поначалу тебя это не парило! — заявил он, — так в чем проблема теперь?
— В том, что это являлось до и во время наших отношений и до сих пор является неотъемлемой частью твоей жизни! — Марина ткнула в него пальцем, — о чем бы ни шла речь, ты продолжаешь заниматься этим, даже не считая нужным ставить в известность свою девушку! А отношения без доверия…
— Да на хрена тебе это все надо-то?! — Петровский ударил кулаком по столу.
— Потому что я боюсь за тебя! — вскричала Марина, — и за нас! Потому что люблю тебя, придурок, неужели непонятно? — из ее глаза выкатилась слеза, которую она поспешно вытерла и заговорила опять негромко, — почему ты не хочешь рассказать мне о себе? Это ненормально, что я не знаю тебя! Я не знаю настоящего тебя, Петровский! Вся твоя жизнь — что-то странное, ненормальное и несвойственное для обычного человека твоего возраста, я готова принять что угодно или почти все, но ответь, наконец! Кто ты такой на самом деле? Чем занимаешься на самом деле? Где твоя семья и кто они были или есть?
Марина во все глаза смотрела на него. Петровский набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул. Может, не спроси она про семью, все было бы по-другому. Но этот вопрос всегда вызывал в нем лишь неадекватную агрессию. Она не знала. Она не была виновата. Но и он не принимал многого во внимание.
— Слушай, Марин… — зло начал Петровский, — я вот никак не пойму, хоть убей: тебе все это зачем? Ведь все же было хорошо, за каким х…м ты начала усложнять? Тебе не хватает чего-то? Слушай, может тебе денег мало? — он, недобро прищурившись, посмотрел на нее.
— Что? — Марина резко отпрянула и вжалась в спинку кресла, словно только что налетела на невидимую преграду, — что ты сейчас сказал? — она вновь подалась вперед, — Петровский, ты совсем охренел? Я тебе не содержанка! — последнее она проговорила уже сквозь подступившие к горлу слезы.
Петровский несколько секунд смотрел на нее. Он понял, что опять сказал что-то не то, но оправдываться он просто не умел. Да и похоже было поздно.
— Я не имел в виду, что ты…
— Петровский, сейчас меня оставь! — проговорила Марина, борясь с приступами слез, стараясь только не позволить себе расплакаться при нем.
— Да послушай, мать твою, я… — Петровский затрясся от злости, сжав кулаки почти до хруста.
— Уйди! — Марину тоже затрясло, только не от злости, а от рыданий, с которыми она уже почти не могла справляться.
Петровский опять взглянул на нее. А затем сделал шаг вперед и сильным ударом сшиб стоявший на полке телевизор. Агрегат кувыркнулся в воздухе, упал на пол и разбился вдребезги.
— Ты совсем оборзел, психопат?! — выкрикнула Марина, вскочив на ноги. Рыдания моментально отступили, обида сменилась гневом, вызванным такой наглостью.
— Сегодня же новый пришлю, этому г…у давно пора было на свалку! — процедил Петровский, быстрым шагом покидая комнату, — бу!!! — он шугнул появившуюся в дверях Кристину. Девушка ойкнула и испуганно отпрянула. Петровский миновал прихожую и, со всей силы хлопнув дверью, покинул квартиру.