Мужчина чуть наклонился к ней.
— Но я ведь не говорил, о том что Вам нужно отправляться туда немедленно. Я буду рад сопроводить Вас туда, после того как месье Веббер примет всё возможное для Вашего излечения. — он внимательно рассматривал, как она отреагирует на эти слова.
Она ухватилась за сердце, но тут же опустила руку. Она не хочет показывать, что её больно, что слова ударили в самый центр, надежда для неё сейчас подобна инструменту палача.
Мужчина привскочил со стула.
— Мадмуазель, Вам плохо? Я… вовсе не хотел! — сбивчиво говорит он, придерживая её за плечо, и взяв кисть левой руки.
— Нет, всё хорошо. Я уже справилась. — она тяжело вздыхает. — просто нужно немного отдохнуть.
— Тогда позвольте, я провожу Вас в Ваш номер?
— Но наш заказ…
— Вам принесут его в номер, я позабочусь об этом.
— А Вы?
— О, Вы так любезны. — мужчина засмеялся. — пойдёмте, можете не беспокоится обо мне, уж как ни будь, перетерплю.
Пол помог ей подняться. Она в последний раз оглянулась на темнеющий в глазах ресторанный зал и погрузилась во мрак.
Она просыпается на мягких простынях. В полумраке смотрит на высокий потолок, пытаясь понять, где она находится. Боль отступила и в груди чувствовалась лёгкая прохлада. Она провела рукой по белой простыне, накинутой по верх больничного халата. Она вспоминает как часто ей приходилось вот так лежать, правда койки были куда твёрже, а самочувствие вечно чем-то одурманенное. Ей приходилось вот так лежать неделями, вечные обследования, частые операции, постоянный контроль над самочувствием со стороны медицинского персонала. Она всегда была любопытным случаем. В ней всегда был скрыт ответ на то, как исключить подобные заболевания. С того момента как в Центре Идентификации вколотый органический кремний идентификационного чипа вызвал сильнейшее воспаление и опухоль в области шейного позвонка и затылочной черепной кости, ей был вручен статус особого члена общества. С того момента как к трём годам у неё обнаружили тахикардию, жизнь девочки превратилась в извечное отбивание больничных порогов и потоки нескончаемых диагнозов со стороны докторов различных степеней. New Medical не справилась с болезнью. Невероятный вызов на бой со стороны маленькой девчонки, могущественной мировой корпорации, делающий основной упор на развитие медицины и имплантирования. Корпорации, разработавшей Личный Идентификационный Чип. Ирония судьбы, не иначе.
Свет в палате постепенно прибавился.
— Вы проснулись, Эмма?
Девушка тут же узнала голос Веббера.
— Вы меня напугали. Простите, что не смог Вас сразу принять, сами понимаете, глава корпоративного совета, весь в делах.
Веббер сидел совсем рядом, справа от койки. Мужчина лет 50–60. На лице уже появились морщины. Складки между седеющими бровями, вдоль подбородка и по краям карих глаз европейской формы. Крупный нос с лёгкой горбинкой, аккуратная седая борода, с чёрными, сражающимися со старостью прядями, не длиннее нескольких сантиметров. Причёска средней длины аккуратно уложена. Адам смотрит на неё заботливым взглядом, положив руку на край кровати. Голос его приятен и вкрадчив.
— Мой племянник сообщил мне о случившемся, почти сразу, Вас ещё не унесли из ресторана. Я пришёл сюда спустя несколько часов, медицинский персонал сказал, что Вы должны вот-вот очнуться, и, Вы со мной согласитесь, они оказались правы. Как Ваше самочувствие?
От Вебера пахло дорогим парфюмом, с нотками хорошего табака и ароматного кофе.
— Лучше, мистер Веббер… — мужчина поморщился при официальном обращении Эммы. — простите за причинённые неудобства… Я… Мне…
— Ну что Вы, Эмма. Вы просто не знаете своей ценности, боюсь, что никто этого не знает.
Эмму удивили слова мужчины. Уж что, что, а о своей ценности она имела вполне чёткие представления.
— Вы имеете ввиду мою болезнь? — почти разочаровано сказала она.
— Я имею ввиду Вас, Эмма. — твёрдо говорит Адам.
Она уткнула взгляд в простынь. Слова Адама для неё стали бессмыслицей. Он имеет ввиду её. Как это понимать? Словно читая мысли Веббер продолжил:
— То, что с Вами сделала Ваша болезнь ужасно и грандиозно, простите, если мои слова слишком резки. Ваша личность, Ваш характер… это нечто неповторимое. Вы выжили в обществе, живущим абсолютно иначе, и это не может не вызвать восторг. Дарованная Вам жизнь, это чудо.
— Скорее проклятье…
— Проклятье не обязано нести только негативный эффект. Да, безусловно, с Вашей стороны невозможно разглядеть никаких перспектив, кроме трагедии, окружающей Вас с самого начала сознательного возраста.