Эмма встряхнула спутавшимися волосами.
— Я не понимаю о чём Вы.
Адам подал корпус вперёд.
— Что если я скажу, что только Вы способны изменить этот мир, а вместе с тем спасти свою жизнь и стать полноценной частью общества? Вы мне не верите. — мужчина улыбнулся. — нет, нет… Не отрицайте. Я же вижу, что Вы мне не верите, с моим положением нужно уметь чувствовать собеседника. Но давайте отстранимся от этой темы. Вы были в Внешней Сети?
Эмма вопросительно посмотрела на Веббера.
— Нет, я конечно понимаю, в сети вы были, но ведь не так, как это делают владельцы ЛИЧ-а?
Эмму начало раздражать то, что мужчина постоянно говорил загадками.
— Галлюцинации Внешней Сети, как известно, вызваны особым воздействием на нейронные узлы головного мозга ЛИЧ-ем. И конечно, Вам такое было недоступно. Но, прошу Вашего внимания, я предоставлю Вам такую возможность.
Лицо Веббера наполняло удовлетворение от произведённого эффекта. Раздражение Эммы сменилось её замешательством.
— Но как такое возможно? — не веря сказала она.
Веббер сделал глубокий вдох.
— Вас правда интересует техническая сторона этого вопроса, или, может быть, всё-таки хватит того, что мы в силах это сделать?
— Но хоть какое-то объяснение вы дать можете? — Эмма не знала, чего и ожидать. Она смотрела, как Веббер поднимается со своего стула и кладёт свою руку на её ладонь.
— Всё будет хорошо. Вы вскоре сами во всём убедитесь. — лицо мужчины переполняет забота, на губах добрая улыбка.
Она лишь кивает головой, на что Адам учтиво склоняет голову и отклоняется из палаты… Палаты ли? Только сейчас она решила осмотреть помещение, в котором оказалась после обморока. Лежала она на мягких перинах, спинка кровати была сделана под дерево, хотя кто может знать, дерево могло быть и настоящим, учитывая склонность главного офиса к натуральным материалам. Справа и слева висели роскошные шторы, похожие на те, что были в ресторанном зале. Стены украшали какие-то позолоченные обои с ненавязчивыми узорами по всему их периметру. Свет же исходил из аккуратных латунных светильников, с приятным желтоватым оттенком. Стул, на котором сидел Веббер, напротив, был, куда нельзя более, простым, четыре круглые ножки с квадратным седалищем из какого-то пластика. Кстати говоря, и дверь, через которую мужчина вышел, была либо пластиковой, либо же железной, Эмма не могла точно сказать со своего положения. Окончив осмотр, она погрузилась в себя. В столь привычное для неё состояние отсутствия, отдаления от своего Я, своих болезней, расставаний, одиночества. В этом состояние её и застали вошедшие санитары. Это были двое мужчин. Один худощавый юноша с аккуратной, чуть приподнятой причёской, другой грузный мужчина в очках и начинающей лысеть головой, оба они были одеты в светло зелёные больничные халаты, за их спинами, до того как дверь закрылась, девушка успела разглядеть небольшое инвалидное кресло, мерно стоящее над полом на слегка подсвечивающихся магнитных подушках. Эмма не успела задать вопроса, мужчина постарше ответил преждевременно.
— Мисс Ленновски? Нас прислали сопроводить Вас в операторскую, — голос был с лёгкой сипотой. — Вы не же не будете против?
Эмма несколько раз сморгнула. «Что?»
— Куда, простите?
Мужчины непонимающе посмотрели друг на друга, тот, что моложе, развёл руками.
— Мисс, — снова начал лысеющий. — нам не объясняют зачем делать ту или иную работу, если Вы против, я могу связаться со своим начальством они дадут более…
— Всё, всё! Хватит… — Эмма отрицательно замахала бледными руками. — я всё поняла. Что от меня требуется?
— Вот и хорошо, мисс. — говорящий с ней санитар облегчённо улыбнулся. Не ускользнуло от Эммы и ухмылка на лице юноши. — не более чем пройти с нами за дверь и сесть в кресло.
— А… Это обязательно? — с надеждой в голосе сказала она.
— Так будет надежней, я думаю, учитывая Ваше состояние.
Эмма попыталась приподняться. Далось это с небольшим трудом, но она знала, что могло быть и хуже. Скинув простынь она обнаружила что на себе халат по длине чуть ниже колен, цвет же был слегка белым, с лёгким бежевым оттенком.
— Вам помочь?
— Не нужно, — она отмахнулась рукой от подоспевшего к ней мужчины. Второй же особой прыти не проявлял. Спустив ноги на пол она с усилием надавила пятками на ворсинки черного ковра. Чувствительность была в самый раз, что бы встать. Приподнявшись, она чуть было не потеряла равновесия, но стоящий рядом санитар придержал её за плечи.