Поравнявшись с нашим столиком Аделаида сдержанно улыбается нашей компании. И идет мимо. Мое сердце забыло, как стучать. Слюна стала комом в горле. Взгляд скользит по круглых ягодицах в блестящей материи платья. Это еще хуже замши. Оторвать глаза от ее бедер невозможно, особенно если учесть, что латекс охватывает Аду так тесно, что сразу становится заметно - на ней нет трусиков. Или есть но крошечные? Черт. Кровь бьет мне голову, и в пах. Хочется забрать негодяйку отсюда, подальше от чужих глаз. И .. ремнем ее выпороть, чтобы не смела так ходить!
- Что это с ней за хмырь? - врывается своим не очень тихим урчанием в мои мысли Полянский. Я думаю то же. Ада держит под руку парня, что напоминает телосложением и лицом кукольного Кена.
Белая рубашка незнакомца с коротким рукавом обтягивает рельефные бицепсы, руки у парня украшеные цветными татуировками, которые меня раздражают уже самим фактом своего существования. Стильная прическа, дорогие смарт часы на запястье. Кто он, черт побери такой? И почему Аделаида так мило ему улыбается?
- Вы знакомы с Аделаидой? - хлопает невпопад Таня, и прикусывает язык. Сама понимает, что сказала глупость.
- Кто же не знает вашу неприступную снежную королеву и цербера Галины Станиславовны одновременно? - смеется Юрий. - Я из-за нее даже спор однажды проиграл.
- Ты спорил на Аду? - неприятно удивляюсь я, продолжая буравить взглядом ее спутника, который намеренно занимает такие позы, словно он на подиуме, и все время демонстрирует свое идеально тренированное тело. Что она могла найти в этом самовлюбленном типе?
12 Роман
12
Роман
- Ты спорил на Аду? - смотрю на Юру. Тот смеется:
- Было дело. Она только появилась на седьмом этаже, конечно все знали Стервелу и не могли не заметить ее молодую копию, - Полянский прищурился, а потом хищно уставился на мою помощницу. - Отшила она меня. Но я не сдаюсь. Горячая штучка, хотя и корчит из себя неприступную.
- Вам не кажется, что обсуждать человека .., - Таня осеклась, нервно скользя на стуле под тяжелым взглядом Полянского. Но все же собралась и закончила: - не вежливо.
- Где ты такую правильную взял ее? - рассмеялся Полянский, и Тяня совершенно смутилась. Вткнулась, бедная, в свою тарелку, отсвечивая красными, как мак щеками.
- Таня права, - поддержал ее.
- Вот такой я уже бестактный, - ни грамма не растерялся Юрий, и снова посмотрел на Аду.
Она, как яркий цветок приковывала взгляд. Я тоже наблюдал, как ей принесли заказ и бутылку красного вина, рубиновая жидкость была только немного темнее, чем помада на ее губах.
В отличие от нас, Аделаида по сторонам не смотрела. Все ее внимание было приковано к своему стероидному другу. Она нежно ему улыбалась, и даже погладила тонким пальчиком его ладонь.
Качок любовался собой в зеркальной колонне, но оживился от девушкиного жеста. Накрыл узкую кисть своей лапой, что-то тихо сказав, наклоняясь к Аделаиде ближе. Держу пари, чтобы заглянуть ей за пазуху.
Ада весело рассмеялась на брошенную фразу, откинув голову назад, обнажая длинную красивую шею. У меня сбилось дыхание от ее жеста. Понял, что наблюдаю за ней неотрывно, как за каким-то представлением. Ада вдруг резко повернула голову в мою сторону, стрельнула жгучим взглядом на меня, пронизывая глазами, как стрелой, до самой души.
- Неужели он ее трахает? - задумчиво спросил Юрий, тоже поглядывая на Аду и ее кавалера. Скрипнула пол, когда Татьяна отодвинула свой стул, и буркнув извинения пошла на улицу. Наверное, опять курить.
Я бросил ей в спину рассеянный взгляд, и боковым зрением заметил, что Аделаида грациозно спустила с плеч пиджак, демонстрируя миру обнаженную спину. В голову ударила кровь, когда я понял, что лифчика под ее платьем тоже не предвидится. Это же получается, татуированный Кен сейчас может любоваться ее сосками, которые натягивают латекс спереди?
- Да, так что ты думаешь о «Миллениум»? Будете брать их на обслуживание? - тем временем резко сменил тему Полянский.
- Скорее всего, - ответил ему, и подобрался. Гад ведмедеподобный собрался меня подловить, и выпытать что-то неожиданно. Видимо, мое странное состояние заметно невооруженным глазом.
Заставил себя больше не смотреть на Аделаиду. Сжал под столом кулаки, удерживая в груди желание залепить две бравые плюхи качку, который сейчас смотрел на Аду открыто и беззастенчиво. Так, чтобы его наглые глазища заплыли, как пчелами укушенные. Чтобы не мог больше ни на кого пялиться.