— Но это значит, что они его исключат!
— Вполне возможно, что этого они и хотят, но…
— Ронни никогда не дерется, Дик, это невозможно!
— Если его спровоцировали, то он мог это сделать. И должен был. Кстати, это же я сказал учительнице.
— Миссис Клинч?!
— Кроме того, я сказал, что прежде, чем наказывать Ронни, ей стоит разобраться, почему нормальный, послушный ребенок вдруг поступил таким образом и что если она просто исключит Ронни из школы, это будет свидетельствовать о ее некомпетентности.
— И что сказала она?
— А ты как думаешь? Тут же пошла на попятный. Обещала во всем разобраться. До этого разрешила Ронни побыть дома.
Честно говоря, сама Шерил никогда в жизни не смогла бы так ловко справиться с миссис Клинч, это надо было признать. Дик заступился за мальчика… как родной отец.
— Дик, я… Как Ронни?
— В целом нормально. Небольшая царапина на носу и синяк под глазом. Тому парню и его братцу пришлось гораздо хуже. Теперь дела Ронни пойдут лучше. Эти ребята третировали его давно и ни разу не получили достойного отпора.
Все правильно. Она, мать Ронни, ни разу не подумала заступиться за своего сына. Она даже не разузнала, что происходит.
— Шерил, должен тебя предупредить, что Ронни настроен весьма решительно и не собирается возвращаться в школу, в которой полно интеллектуально неразвитых юных преступников.
— Это Ронни так сказал?
— Ну… он выразился несколько более энергично. Придурки и гоблины, кажется, так.
Шерил фыркнула, несмотря на серьезность момента. Потом помрачнела и спросила:
— Ты тоже прошел через это?
— Тот, кто называет школьные годы счастливыми, никогда не ходил в нашу школу.
— Но ты выжил…
— В мое время там хотя бы учили. Ронни до сих пор заставляют считать на палочках и читать детские стишки, хотя парень вовсю читает Уэллса и Шекспира, а в математике пробует решать уравнения.
Шерил нахмурилась. Дик знает о Ронни больше, чем она сама, и, кажется, готов укорить ее в этом. Заметив выражение ее лица, Дик поспешно поднял руку.
— Я не нападаю на тебя, Шер. Просто, мне кажется, такая школа способна скорее отбить охоту учиться, чем научить чему-нибудь стоящему. Возможно, стоит подумать о частной школе…
— Ты прав, но я предпочитаю, чтобы мы могли есть каждый день.
— А твоя мать? Она могла бы помочь… Вообще-то, это могу сделать и я.
— Я сказала, что не приму от тебя денег!
Дик отошел к окну и долгое время молчал, а когда заговорил, в голосе его звучали задумчивые и нежные нотки:
— Помнишь, я поступил в мужскую школу в Крайтоне? А знаешь, кто помог мне? Твой отец. Лорд Олди.
Шерил не верила своим ушам.
— Папа? А мама знала?
— Нет, что ты. Замечательный человек был твой отец. Это был их с моей матерью секрет.
Шерил вспомнила, как отец подолгу беседовал с Мэгги Блейз на кухне, как они шушукались о чем-то, смеялись…
— Дик, ты хочешь сказать…
— Ничего я не хочу сказать, Шер, кроме того, что пришла пора отдавать старые долги. Старому лорду Олди я их вернуть не могу, но могу отплатить тем же его внуку.
Шерил в смятении смотрела на склоненную голову Дика Блейза. Ее терзали самые разные чувства. Ревность — потому что за несколько дней Ронни доверил этому человеку больше тайн, чем ей за всю жизнь. Недоверие — потому что обаяние Дика Блейза оказалось еще более убийственным, чем она могла себе представить. Благодарность — потому что он действительно хотел помочь.
Горечь — потому что речь шла о его сыне, о чем он не знал и не должен узнать.
Шерил встрепенулась и сказала слегка осипшим голосом:
— Пожалуй, пойду заберу Ронни…
— Я покажу дорогу…
— Я пока еще помню сама.
— Верно. Я и забыл. Так что насчет платы за обучение?
— Я подумаю. Спасибо.
— Как надумаешь, просто скажи «я согласна».
Ронни играл с Элиотом, забыв обо всем на свете. Шерил он одарил мимолетной улыбкой и помахал рукой, так что ей пришлось окликнуть его.
— Ронни, нам надо идти.
— Пять минут, мам.
— Нет, сейчас. Нам надо поговорить о том, что случилось в школе.
Ронни замер и посмотрел на мать. В темно-серых глазах вдруг зажглось выражение непоколебимой решимости.
— Я не вернусь туда. Они все равно меня исключат.
— Нет, если ты пойдешь вместе со мной к миссис Клинч и все ей объяснишь…
— Я не пойду.
Неожиданно вмешался Дик. Очень вовремя, потому что Шерил впервые в жизни не знала, что ей делать с собственным сыном. Дик шагнул вперед и сказал тоном, не терпящим возражений:
— Элиот, пойди-ка вниз, выпей сока. Ронни, твоя мама обратилась к тебе, а не к стенке. Шер, мне выйти?
Она только беспомощно пожала плечами, а Ронни сверлил ее недоверчивым взглядом. Дик остался, но отошел назад, давая ей возможность самой разобраться с сыном.
— Послушай, Ронни, я не сержусь и не собираюсь ругать тебя, я просто хочу знать, что произошло.
— Я подрался.
— С теми ребятами?
— Да. С Дином и Дуайном.
— Из-за чего?
Тишина. Тяжелая и густая, как патока. Ронни опустил голову и молчал, закусив губу. Дик тихо заметил:
— Ронни, расскажи сам, так мы будем знать правду, а не чьи-то домыслы.
Мальчик неожиданно судорожно всхлипнул, но затем голос его прозвучал твердо:
— Дин стал отбирать у меня завтрак, а Дуайн колол булавкой. Я сказал, что скажу отцу, а они стали смеяться и кричать, что никакого отца у меня нет, потому что… потому что моя мать бесстыжая девка и профурсетка!
И залился тихими, отчаянными слезами. Ничего удивительного, что он молчал столько времени.
Некоторое время Шерил глотала воздух, не в силах произнести ни слова, но потом собралась с силами.
— Ронни, ты знаешь, что значат эти слова?
— Не очень. Но это что-то мерзкое. Потому я ударил их.
Дик подал голос:
— Почему ты не сказал учительнице?
— Она не слушала…
Шерил вскинула голову. Гнев почти ослепил ее.
— Что ж, меня она послушает. Прости, Рон, но в школу придется пойти…
— Я не вернусь! Я… я… я думал, ты на моей стороне, а ты такая же, как они! Вы оба такие! Вы не понимаете!.. Ты не заставишь меня туда вернуться! Или давай отсюда уедем прямо сейчас, или… или выходи за Генри-Зануду!!!
— Ронни!
Мальчик молча повернулся и бросился вон из комнаты. Шерил хотела уже бежать за ним, но Дик удержал ее за руку.
— Дай ему побыть одному.
— Но… он убежит!
— Для начала ему придется сломать ворота. Если хочешь, я пойду и пригляжу за ним незаметно.
— А ты сможешь, Дик?
— Конечно. Отдохни. Посиди здесь и просто отдохни. Ты вымотана до предела.
— Я не могу долго… Машина на дороге… Пора ужинать…
— Я думаю, Ронни где-то вместе с Элиотом, а машина… Давай ключи, я пошлю кого-нибудь из рабочих.
Прежде чем она успела поблагодарить его, он исчез.
Шерил действительно была ему благодарна. Слишком много проблем разом. Одной ей не справиться, а Дик… Дик по-настояшему добр к ней.
Ронни, сейчас главное — Ронни. И во всем, абсолютно во всем виновата она, Шерил. Это она берегла его от всех тягот, а потом сама же и отдала в эту жуткую школу. Это она прятала голову в песок, вместо того чтобы разобраться, отчего страдает и мучается ее ребенок. Это она взвалила на плечи девятилетнего мальчика взрослые проблемы.
Это она лишила его отца.
Когда Дик вернулся, Шерил плакала от бессилия. Он замер в дверях, изо всех сил борясь с желанием немедленно обнять ее, убаюкать, успокоить, защитить от всех на свете невзгод…
Тот вечер в коттедже не сделал их ближе, это был просто секс, ничего больше, но Дик знал, что хочет иного. Как раз большего, чем голая физиология. Почему? Да Бог его знает.
— Шер…
— Я уже в порядке. Ты нашел Ронни?
— Да, он был с Элиотом, и ему очень стыдно за свое бегство. Сэм повез их в кафе перекусить, скоро вернутся.