— А чем ей Диомед стал вдруг немил? Хорошо ведь жили, — растерялась Хеленэ, но тут захохотал даже Эгисф.
— Ой, насмешила! Я не могу! Живот порвется сейчас! — всхлипывал царь, утирая проступившие слезы. — Ну вот не тебе такие вопросы задавать! В Арголиде что, все бабы с ума посходили? Или еще остались те, что в разуме? У вас всех промеж ног зудит, что ли?
— Не равняй меня с блудницами! Я себе мужа по сердцу избрала и ему верность хранила, — хмуро ответила Хеленэ, которая больше не притронулась ни к вину, ни к еде.
Она не могла дождаться, когда, наконец, закончится этот проклятый ужин. Как только упала ночь, она пошла к Царскому Кругу, где лежат усопшие повелители Микен. Она будет молиться, чтобы свершилась ее месть. За Париса убитого, за погубленную жизнь, за постылые ласки ненавистного мужа. Ночь, близость мертвых и жертвы вином и хлебом, — этого должно хватить. Не так часто молят о милости Эрину, дочь Тьмы.
— Богиня, прошу тебя, — шептала Хеленэ, поливая вином камни царских гробниц. — Дай свершиться священной мести. Прими жертвы мои. А если мало тебе будет, то и саму жизнь мою забери. Ни к чему она мне теперь. В Аид сойду бестрепетно, и даже там счастливей буду, чем здесь. Может, хоть в царстве скорби с любимым увижусь.
Глава 5
Год 2 от основания храма. Месяц третий, называемый Дивойо Потниайо, Великой Матери, приносящей весну, посвященный. Милаванда.
Я стоял на крепостной стене и разглядывал окрестности. Роскошное место, лучшее из всех, что я видел. Рядом отличная бухта, река Меандр, самая полноводная в Малой Азии, и множество горных ручьев, питающих город и поля. На берегу Латмийского залива, который через тысячу лет исчезнет под наносами ила, и стоит Милаванда, будущий великий и славный Милет. Сейчас этот город не впечатляет. Крепостца шагов в триста диаметром, плотно застроенная домами жителей, каждый из которых имел свой участок за пределами города. Тут не прокормиться ремеслом. Оно понемногу приходит в упадок, как и торговля.
Гавань Милаванды, которую прикрывает от моря цепочка островов, когда-то была полна кораблей, а теперь она почти пуста. Нет гостей из Угарита, Кносса, Пилоса, Навплиона и Хелоса. Незачем сюда плыть, ведь тончайшая нить торгового пути, что идет из этого порта через города Арцавы до самой Хаттусы и Каркемиша, оборвана навсегда. Чтобы соединить ее снова, нужно воссоздать державу хеттов, а дикарей мушков и каска, опустошающих центр полуострова, истребить или загнать назад в горы. Некому это сделать, а я и мысли такой не имею. Пусть князья, разорвавшие на куски страну Хатти, сами с этим разбираются. У меня нет на это ни сил, ни охоты, ни нужды. Есть и попроще торговые пути.
Море, которое раскинулось передо мной безбрежной синевой, чисто от парусов. Не сезон, да и мало сейчас на море купцов. Города Ханаана разгромлены почти все, а будущая Финикия только-только оживает. Вот еще растут конкуренты на мою голову. Торговцы из Тира, Арвада, Библа, Сидона и Бейрута еще покажут себя, но пока что они только пытаются выжить в море, кишащем хищниками. Великолепная гавань Милаванды приняла едва ли пару купеческих кораблей. Остальные, стоящие здесь — мои. Они ждут, когда их столкнут в воду и отправят в путь.
Порт окружают домишки бедноты, глинобитные и каменные. Чем ближе к холму акрополя, тем теснее стоят дома, тем они больше и зажиточней. Это Нижний город, заселенный, как и везде, простонародьем. Узкие кривые улочки, плоские крыши и стены без окон. Тут строятся точно так же, как и везде. Фундамент из камня, а остальное — из высушенного на солнце кирпича, перекрытого деревянными балками. Дома лепятся тесно, словно пчелиные соты. Они как будто ищут защиты друг у друга. Защиты от таких как мы, сильных и наглых, приходящих с моря.
Милаванде, как фактории цены нет. Плодородная земля, много воды и порт, соединявший Аххиявву с Хаттусой, все это сделало завоевание города владыками Микен вопросом предрешенным. Им требовался торговый форпост, и они его получили, захватив крошечный кусочек страны Арцава. Они не пошли вглубь. Им это было просто не нужно. И мне не нужно тоже.
— А место ведь отличное! — не покривил я душой. — Особенно на той стороне залива, где река.
— Земля там просто на загляденье, государь, — согласился Абарис, а стоявшие позади таксиархи поддержали его одобрительным гулом.