Мегарон моего нового дворца оказался даже больше и роскошнее, чем в Трое. Здешний тронный зал площадью под двести пятьдесят квадратов. Потолок его держат колонны, высеченные из камня и украшенные резьбой. Их довольно много, и они напоминают мне лес. Поверху колонн лежат почерневшие балки из кедра и местного кипариса. Они не повелись ничуть, а ведь дворцу этому лет триста точно. Стены его покрыты штукатуркой, расписанной кораблями, дельфинами, львами и сфинксами.
Как водится в это время, мой дворец — это еще и склад готовой продукции, и архив, и храм. Святилище Бога-кузнеца и Владычицы находятся неподалеку от мегарона. И мне по должности положено проводить там службы.
Трон — деревянный, выложенный медными пластинами, покрытыми тончайшей чеканкой. Выглядит все это довольно нарядно и мило. Предыдущий царь не позволил оторвать их. Спасибо ему за это. Правда, ни жаровен, ни ламп, ни стеклянных сосудов я здесь не увидел. Растащили, наверное. Зато в кладовых нашелся череп слона. На кой-черт он тут валяется, я так и не понял. Наверное, подарили когда-то, а выбросить было жалко.
Акамант, старший из уцелевших вельмож покойного царя, стоял передо мной, склонив голову и сложив руки на животе. Когда-то он был жизнерадостным толстяком, пышущим энергией, но невзгоды последних месяцев высушили его, поселив в глазах вместо задора глухую тоску. Он потерял немало родни и друзей во время осады и штурма. Да и сам уцелел случайно, упав в ноги вожаку самой большой банды, осаждавшей Энгоми. Тем не менее, несмотря на перенесенные невзгоды, он досконально знал все городское хозяйство, знал каждый рудник, его выработку и расходы на добычу. Да и вообще, мужиком оказался неглупым и полезным. Алассия до разгрома «живущими на кораблях» была царством не просто зажиточным, а процветающим. В моих кладовых и сейчас лежит несколько тонн меди в слитках. Их просто не смогли утащить.
— Господин желает услышать отчет? — произнес Акамант.
— Господин желает вернуть жизнь этой земле, — произнес я. — И только потом отчет. Что нужно, чтобы снова начать обрабатывать землю и открыть шахты?
— Зерно, — скупо улыбнулся тот. — Если будет зерно, люди придут.
— Хорошо, — кивнул я. — Я жду караван из Египта. Часть выделю вам, остальное пойдет на войско. Мне нужно кормить своих людей.
— Хорошо, — склонился Акамант. — Если господин обеспечит покой этой земле, то крестьяне соберут пшеницу и ячмень, который посеяли осенью. Если же господин даст зерна на семя, то мы распашем пустующие земли. Много их сейчас.
— Дам ячменя и пшеницы, — ответил я. — Вы ведь раньше сами снабжали себя зерном?
— Да, господин, — кивнул писец. — У нас хорошо родит земля. Мы даже вывозили зерно в Угарит и Тир. А когда при царе Мернептахе в Египте случился великий голод, то мы помогли его величеству. Ячмень и полба в наших долинах вызревают хорошо.
— С рыбой что?
— Тунца бьем, — кивнул писец. — Его много тут. А на остром мысе, который напротив ханаанского берега, его еще больше. Весной и осенью море там просто кишит рыбой, господин.
— Угу, — понимающе кивнул я. — Научим вас рыбу ловить.
— Да? — глупо посмотрел на меня писец. — Мы вроде бы ее тут испокон веков ловим. Но как прикажет господин.
— Есть ли здесь глубокая котловина, которую можно наполнить водой из перекрытой реки? — спросил я его.
— Есть неподалеку, — ответил тот подумав. — Десять стадий от города. А зачем нужно перекрывать реку, господин?
— Мельницу хочу построить, — мечтательно посмотрел я на потолок. — Веди-ка сюда всех мастеров-каменщиков, плотников и медников. Буду вам задачу ставить. Я ведь уйду скоро. Нужно до осени очистить Кипр от разбойников.
— Неужто весь остров целиком под свою руку хочет забрать царственный? — неверяще посмотрел на меня Акамант. — Небывалое это дело. Я слышал, что господин подчинил себе Угарит, Милаванду, Трою и множество островов, но пока у меня это в голове не укладывается.
— Аххияву еще забыл, — кивнул я. — А так да, весь остров заберу. Найди пока всех толковых людей, кто раньше царю служил. Как только разбойников отсюда прогоним, нужно будет канцелярию организовать. Надоел бардак.