УДИВИТЕЛЬНЫЙ ПОКОЙ.
………………………………………………………………………….
Почему затворился в дебрях? Я решительно не в состоянии был вынести демагогически нравственных, но исполненных сплошного лицемерия людей, заставляющих нас, как дураков, жить им на потеху. В душе бушевал гнев не только за истребление извергами моих родителей, но и за судьбы тысяч так же невинно репрессированных во второй половине 40-х и начале пятидесятых годов партийно-советских, профсоюзно-комсомольских, хозяйственных работников, офицеров, генералов и адмиралов, ученых, специалистов, деятелей и творцов культуры, искусства, литературы – фактически лучших людей во всех сферах государственно-общественного бытия, членов их семей, родственников и близких. Все мое существо оскорбляют инспирированные исключения из партии, бесовские аресты безвинных, беспрепятственные расправы обезумевших выродков с необоснованно преследуемыми узурпированным ими «правосудием». Считай, минула четверть века с последнего беснования банды Усатого на Русской земле; я, тогдашний десятилетний мальчик, «дорос» почти до сорокалетнего мужчины; но нанесенное тогда оскорбление гражданского достоинства не уменьшилось. Что помешало полному изучению происшедшего, коль тиран давно придавлен тяжелой могильной плитой, не страшен, а тотальные его имя и изображения, как было в моем детстве и отрочестве, обратились в ничто? Лишь освободили оставшихся в живых жертв серии «дел», составивших так называемое «ленингралдское дело», реабилитировали не за что отсидевших, казненных. Все это сильно успокоило общество? Гнев перешел в нежность к родной власти? Или она помешанная, на которую не сердятся? Простила, видите ли, жестоко уничтоженных и покалеченных во время костоломных пыток невинных; целуйте ей руки, рыдайте от счастья.
Неведомовы – вот кто мы сегодня. Даже на исторических факультетах вузов обучавшиеся ничего не слышали о крике боли державообразующего племени в 1949-1953 гг., диком насилии над ним. Не прошло и четырех лет, как был отменен «по вновь открывшимся обстоятельствам» приговор Военной коллегии Верховного суда СССР от 30 сентября 1950 года в отношении Кузнецова А. А., Капустина Я. Ф,, Попкова П. С., Вознесенского Н. А., Лазутина П. Г., Родионова М. И., Турко И. М., Закржевской Т. В., Михеева Ф. Е. – «за отсутствием в их действиях состава преступления». Эти девять незаурядных личностей были реабилитированы, шесть из них – посмертно. И на том, как говорят, «адью»: О ПОДЛИННЫХ ПРИЧИНАХ ЗВЕРСТВ НАД НИМИ – ЗАТЯЖНОЕ МОЛЧАНИЕ. Не таится ли здесь продолжающаяся скрытая ненависть к нам русофобских фашистов одного и того же типа, более полувека безраздельно властвующих на исконной земле потомков восточных славян? Не есть ли это лицемерно-поддельная правовая справедливость тех же клановских малют скуратовых, практически несменяемых? Ничего не знает общественность и об убитых по той же фальсификации уголовниками при законе: Бадаеве Г. Ф., Харитонове И. С., Левине П. И., Вознесенских А. А. и М. А. ( всего по «ленинградскому-русскому делу» репрессировали двадцать одного члена этой удивительной семьи ), Басове М. В., Соловьеве Н. В., Вербицком А. Д., Бубнове А. А. , десятках других
совестливых, знающих, трудолюбивых и улыбчивых личностей, полный список которых даже не известен. Вместо них подбирали наиболее невежественных и трусливых.
Преступники, авантюристы, карьеристы, буржуазные перерожденцы, враги народа, изменники Родины Берия, Меркулов, Абакумов и их сообщники грубо нарушали социалистическую законность, ложно обвиняли невиновных, арестовывали их, применяли физическое и моральное воздействие, угрожали и избивали преданных Советской власти и Коммунистической партии людей - очень ловко заявили преемники Сталина-Джугашвили после его смерти. Но они, реабилитаторы, сами или являлись ближайшим окружением Усатого, или составляли верхи власти в стране на следующей ступени управленческой пирамиды, не уклонялись от надругательств над тысячами порядочных коммунистов, от жуткого уничтожения многих из них.
Если бы не стали бескрайней трагедией, то курьезны обвинения в создании анипартийной группы, противогосударственных действиях, антисоветском заговоре, отрыве от народа ленинградского руководства из-за того, что при подсчете голосов, отданных вновь избранным на руководящие должности партийцам, комиссия скрыла два, четыре, пятнадцать голосов “против” при более чем тысячи “за”, о чем не знали сами избранные; что на российскую оптовую ярмарку в Ленинграде приехали некоторые союзные республики, якобы тем самым “незаконно” повысив ее статус до “всесоюзной”; что лидеры города и области иногда обращались не официально в ЦК ВКП ( б ), а напрямую, например, к Кузнецову А. А., с которым долгие годы вместе работали, заходили к нему, когда бывали в Москве. Что во всем этом потрясало основы? Любому непредвзятому человеку видно: никакой вины питерских лидеров изначально не было, естественно, никто из них не мог ее чувствовать. Разве Политбюро Центрального Комитета во главе с “другом и отцом народа”, “гением” Сталиным, рассматривавшее эти факты 15 февраля 1949 года на основе доклада Маленкова Г. М., начавшее тем самым злодейское истребление лучших русских кадров, уважаемых всеми людей,- не беспрецедентный провокатор, не бесчеловечно по своей сути, не проявило забвение элементарных заповедей людского общежития? Выглядит это более чем странно, совершеннейшей чепухой и бессмыслицей, пока скрыта от общества главная подоплека, сущность и первичная причина происшедшего.
Сверхпоспешно, не прошло и недели, 21 февраля 1949 года в город юности, заслуженного гражданского роста моих родителей прибыл специальный поезд с членом Политбюро, секретарем ЦК ВКП ( б ), заместителем Председателя Совета Министром СССР Маленковым Г. М., этакой рыхлой и, как оказалось, презлобной жабой. Он привез с собой члена Оргбюро ЦК ВКП ( б ) Андрианова В. М., цекистов из отделов и аппаратчиков, сотрудников МГБ. Цель десанта для ленинградцев, не имевших ни малейшего представления о замышляемом злодействе, была terra incognita. Великий актер отказался от обычного поселения в предложенной резиденции, остался в служебном вагоне. В этот же день назначил созыв объединенного заседания членов бюро Лениградских городского и областного партийных комитетов. А на следующий – состоялся внеочередной объединенный пленум этих организаций. Крупняк партийной банды доложил фантазию Политбюро “Об антипартийных действиях члена ЦК ВКП ( б ) товарища Кузнецова А. А. и кандидатов в члены ЦК ВКП ( б ) тт. Родионова М. И. и Попкова П. С.” Нет стенограмм девятичасового заседания бюро и выступления Маленкова на пленуме, хотя оно-то точно было записано со всеми деталями. Потом некоторые репрессированные по “лениградскому делу” вспомнили публично на собрании, которое проводили после реабилитации, этот факт. Уже одного его достаточно, чтобы утверждать: документы уничтожались. И также знала кошка, чье сало съела. Кремлевский жирняк продуманно и хладнокровно творил преступление, борясь за упрочение собственных и всей секты позиций во власти, которой, по их криминальным понятиям, могло угрожать равноправное, то есть уставное и справедливое, положение со всеми остальными русских коммунистов. Именно здесь собака зарыта. Не случайно в деле одни противоречия, которые никто не пытался и не пытается снять. Иначе сразу станут видны наши захребетники, в результате хитроумной механики обращающиеся с основным населением как с рабами. И больше огня боятся, что оно же будет иметь свою столицу, например, Ленинград, как имеют свои главные центры другие народы Советского Союза. Их превосходительствам идеологического образца плевать на то, что анирусская партийно-советская суть рано или поздно, но обязательно приведет к гибели державы. Они, недалекие, патологически подозритльные к самостоятельности исконных хозяев и многовековых хранителей земли, исповедуют принцип: “После нас хоть потоп”.
Вослед гибельному пленуму, снявшему с ключевых постов основных ленинградских лидеров, осудившему их деятельность и избравшему первым секретарем обкома и горкома “варяга” Андрианова, была начата им и его “командой” большая чистка. В массовом порядке снимали с постов и исключали из ВКП ( б ), а в дальнейшем арестовывали, приговаривали к высшей мере наказания, длительным срокам тюремного заключения всех сильных работников горкома и обкома, районов, первичных парторганизаций, советских, профсоюзных, комсомольских, хозяйственных органов, самых разных специалистов высокого уровня. 31 человек был выведен из состава горкома партии уже в начале октября 1949 года. Среди необоснованно обвиняемых – заметные в прошлом комсомольские активисты, боевые офицеры, генералы, адмиралы, комиссары, герои Ленинградской битвы, имевшие ранения и награжденные боевыми орденами, много сделавшие для организации народного ополчения во время Великой Отечественной войны, восстановления после нее разрушенного города.