Расстегнув рубашку, Шерлок дал ей соскользнуть на пол, а сам направился к кровати.
- Нас двое, - логично заметил он.
Вместо того, чтобы остановиться, нависнув над Джоном, он сел рядом, жалея, что не разулся раньше. Его ботинки были теплыми, не скользили по снегу, но не имели никакого основания находиться так близко к постели.
- Следует ли мне чувствовать себя оскорбленным от того, что ты решил, будто мы собираемся… - мягко рассмеявшись, Джон провел сверху вниз по руке Шерлока. Прикосновение вышло достаточно невесомым, чтобы тот задрожал. – Почему-то словосочетание «заняться сексом» кажется до невозможности слабым, чтобы описать все это, - признался он, указывая на чемодан.
- Почему ты должен чувствовать себя оскорбленным? Ты не можешь не знать, что привлекателен, а судя по твоей самоуверенности – когда ты чувствуешь себя достаточно раскованно, чтобы ее демонстрировать – ты, очевидно, очень хорош в постели. Нет ни одной причины, по которой мне не стоило захотеть попробовать тебя.
- Я не машина, которую ты можешь взять на тест-драйв, - вяло запротестовал Джон.
Освободившись, наконец, от ботинок, Шерлок отпихнул их в сторону и подтянул штанины, чтобы снять теплые шерстяные носки. После этого он устроился поперек кровати, подогнув под себя одну ногу, и прикоснулся к лицу Джона, притягивая его к себе. Несмотря на то, что на Джоне по-прежнему были надетые в два слоя рубашки, он, как и Шерлок, уже разулся.
- Ты заинтересовал меня с первого же мгновения, как я тебя увидел, - тихо произнес Шерлок, наполняя голос низкими глубокими нотками, которые, как он знал, безумно нравились большинству окружающих. Пронзившая Джона дрожь едва ощущалась, но была более чем настоящей. – Конечно, я рисковал, что ты можешь оказаться натуралом, асексуалом или я не придусь тебе по вкусу.
- Не дождешься, - пробормотал Джон и, сократив последний разделявший их дюйм, прикоснулся к губам Шерлока.
Рассмеявшись сквозь поцелуй, Шерлок отстранился и, опираясь на локоть, лег.
- Я поставил себе цель. Все те восемь месяцев мои мозги тухли от скуки, пока не появился ты.
Джон тоже лег, опустившись на кровать на достаточном расстоянии, чтобы без труда скользить взглядом по обнаженной груди Шерлока.
- Ты чересчур худой, - тихо заметил он и, прижав к боку Шерлока палец, провел им по одному из ребер. – И я не интересен, Шерлок.
- Естественно, себе самому ты и не можешь быть интересен, - логично возразил он, изо всех сил стараясь не дать голосу дрогнуть, когда прикосновение Джона забалансировало на грани между возбуждающим и щекотным.
Джон покачал головой и прижал ладонь к изогнутой линии ребер Шерлока.
- Значит, ты… что? Задался целью соблазнить меня? От этого немного веет холодным расчетом, разве нет?
Раздражение насквозь пронзило Шерлока, прибавив резкости его голосу, когда он спросил:
- Мы собираемся потратить всю ночь на болтовню?
- Думаю, нам следует… - выпалил Джон и тут же сам себя оборвал, с внезапной решимостью нахмурив брови. – К черту. Я даже не помню, как этому полагается происходить.
- «Этому»?
- Эм… Тому, что есть между нами, чем бы «оно» ни было, - придвинувшись ближе, он скользнул рукой ниже к бедрам Шерлока, просунул пальцы под ремень на джинсах и собственническим жестом обхватил его. – Чего ты хочешь?
- Как насчет «заткнись и трахни меня наконец-то»? – четкая дикция Шерлока и произношение, свойственное человеку из высших слоев общества, заставили этот вопрос прозвучать даже еще более непристойно.
Выдох Джона был резким и неровным.
- Превосходно.
~~~
После возвращения в Канаду Джон дважды позволял себе сблизиться с другим человеком – один раз с мужчиной и один раз с женщиной. Оба они были привлекательны внешне, искренне заинтересованы и готовы к тому, чтобы отношения развивались постепенно, но спокойные ужины, совместный просмотр кино и нежные поцелуи ничего ему не давали. У Джона не было причин не увлечься, за исключением того, что он не увлекся. Все это было тем, что ему следовало хотеть, но не тем, чего он на самом деле желал, а то, что он желал, он получить не мог. Любое напряжение подводило слишком близко к тому, чтобы сорваться, и тогда он рисковал наброситься на партнера, неблагодарностью отплатив за оказанное сексуальное удовлетворение.
Но не теперь, по крайней мере, отчасти, потому что Шерлок был несносен, беспечен, бесцеремонен и избалован, но еще в нем чувствовалось понимание. У всех остальных оно шло рука об руку с сочувствием, которое неизменно превращалось в жалость. Джон не мог представить, чтобы Шерлок сочувствовал хоть кому-то, и, вероятно, он испытывал жалость ко всем, кто не был им. Несомненно, Шерлок довольно часто отзывался о населении всего земного шара как о тупицах.
И все же он был здесь. Растянувшись на постели и приподняв бедра, Шерлок стянул джинсы и нижнее белье, и его бледная кожа, длинные ноги и весь он целиком открылся взглядам и прикосновениям Джона. Шерлок смотрел на него так, словно Джон был самой восхитительной вещью из всех, что он когда-либо видел. Прикрытые веками глаза в слабом свете горящего камина потемнели, зрачки расширились. На фоне кожи, которая вновь побледнела, когда зимний холод перестал кусать щеки, окрашивая их румянцем, до невозможности густой чернотой выделялись ресницы.
Без лишних указаний Шерлок подвинулся, разворачиваясь так, чтобы теперь уже лежать не поперек кровати. Он фыркнул словно от досады, когда Джон потянулся к одеялу, но подчинился, перебираясь на простыни. Не раздеваясь, Джон вслед за ним нырнул под теплую ткань, не забыв прихватить презервативы и лубрикант и положить их поближе.
Забравшись дальше под одеяло, Джон толкнул Шерлока, заставляя того развести ноги в стороны, чтобы он мог устроиться между ними. Весь свой вес Джон перенес на здоровую правую руку, а свободной левой провел по внутренней стороне бедра Шерлока, улыбнувшись в темноте, когда у того перехватило дыхание. В волосы зарылись его пальцы, но они не пытались вцепиться или потянуть пряди – только нежное, почти что робкое прикосновение, которого явно было недостаточно, но и не было чересчур много.
Ориентируясь на собственную руку, Джон в мимолетном поцелуе приник губами к ноге Шерлока. Одной только небольшой перемены позы в качестве ответной реакции ему было мало. Отстранившись, Джон прижался к коже языком и, с силой надавливая на нее, медленно заскользил вверх, давая себе время почувствовать и распробовать. Мгновенным неосознанным движением Шерлок стиснул пальцы, но почти сразу справился с собой, оставив одно только воспоминание о внезапной боли, пронзившей кожу головы.
Джон подвинулся на кровати вверх. Ему пришлось подавить стон, когда из-за движения джинсы внезапно сделались чересчур тесными. Быть вот так вот одетым казалось восхитительным до непристойности, заставляло сосредоточиваться не только на своих желаниях, но и на потребностях Шерлока. Языком Джон очертил паховую складку Шерлока, и тот в ответ подтянул к себе ноги и дернул бедрами.
- Джон, - недовольно выдохнул он. Из-за тяжелого одеяла его голос прозвучал немного приглушенно.
Джон рассмеялся и специально повернул голову, зная, что обдаст член Шерлока теплым выдохом.
- Что-нибудь не так?
Раздавшееся в ответ рычание заставило Джона улыбнуться еще шире.
- Только то, что у нас вся зима впереди, еще не значит, что ты можешь тянуть… - оборвав себя на полуслове, Шерлок застонал, стоило Джону обхватить член пальцами и, потирая основание, мягко двинуться вниз.
Несмотря на все лекции о безопасном сексе, которые ему читали на занятиях по гигиене, и курсы по инфекциям, передающимся половым путем, Джон никак не мог придраться к логике рассуждений Шерлока о том, что они оба, скорее всего, здоровы. Так что он рискнул лизнуть головку, крепко вцепившись в Шерлока, едва тот вновь дернул бедрами. Пальцы в волосах сжались, но в этот раз хватка не ослабла, раздувая тлеющие угли возбуждения и заставляя их вспыхнуть. Не удержавшись, он взял член Шерлока в рот.
Примерно на мгновение Джон просто замер, удерживая его, надавливая языком и ощущая под нёбом возбужденную плоть, а потом осторожно двинулся вниз. Прошло слишком много времени с тех пор, как он проделывал подобное в последний раз, но когда-то он был очень хорош в этом деле. Обильно, от души облизав член, Джон отстранился, проводя языком по губам, а потом вновь заскользил вниз, всякий раз беря его все глубже и глубже. Дыхание Шерлока сделалось рваным, и сквозь Джона пронеслась обжигающая волна возбуждения и удовлетворения, подстегивая сопротивляться рвотному рефлексу до тех пор, пока вскоре не перестало хватать воздуха, а потом терпеть, пытаясь вспомнить, каково это – глотать, не задыхаясь.