Его глаза полыхнули огнем. С трудом, но я смогла не отшатнуться. "Вы не боитесь меня?" "И что же вы хотите услышать в ответ? Нет, не боюсь - прозвучит глупо. А боюсь - будет стыдно". "Уходите, Ховард, идите же". Я заставила себя присесть перед ним в реверансе, таковы правила этикета, я помнила. Посмотрев на него, поняла, что он злой, как сто чертей. Лишь дойдя до гостиной, сообразила, что злился барон не на меня; это было непонятно, но действительно, злости к себе я не почувствовала. Тогда на кого или на что? На себя или на ситуацию в целом?.....
Примерно через неделю произошла история, попортившая мне и подруге много нервов, и немного крови. Из кухни, с черного входа мы как-то нашли винтовую лестницу наверх, ведущую в мансарду, а следом на крышу. С завидной регулярностью мы стали выбираться на воздух, и наслаждались, глядя на звезды. В один из таких дивных вечеров какой-то особенно рачительный стражник закрыл дверь с черного входа. Мы вновь выбрались на крышу, обмозговать сложившуюся ситуацию.
Кого-то будить, чтобы нам открыли, как-то совсем не хотелось. Да и выслушивать потом тоже. Заночевать прямо здесь - казалось немного жутковато, особенно если учесть, во что мы были одеты. На ночные сорочки были накинуты плащи. Глупо и безответственно, в наши мозги пробралась таки эта мысль, но что теперь делать? Соблюдая осторожность, я приблизилась к краю крыши. Увидела внизу выступ, а рядом статуя Афродиты подпирала балконную балку....
Может, мы сумеем добраться? Инель проследила взглядом за моими жестами, покрутила пальцем у виска, и, тяжело вздохнув, бормоча: "Чокнутая на всю голову", осторожно присела рядом.
Глава 6
Вцепившись руками в край настила на крыше, я, молясь вперемежку с чертыханьем, стала сползать вниз. Повиснув на руках, я с ужасом поняла, что выступа еще нет! Но он же был. Напряженное белое лицо подруги, контрастом выделяющееся на черном фоне, сил мне не прибавляло. Но этот выступ был там, я его видела!!! И отпустила руки. И почувствовала его, родимого. Настала очередь Инель. Дальше обхватив статую рукой, через нее я, слава Богу, перелезла на решетку балкона. А с балкона разросся плющ почти до земли, это мы уже помнили точно.
Но не суждено нам было спокойно по растению съехать вниз, и через неприметную служебную дверь попасть внутрь. Потому что в чуть освещенном окне я увидела барона, сидящего в кресле в расслабленной позе, с бокалом в одной руке и книжкой в другой. На нем были брюки от фрака и белая рубаха с вышитой монограммой..... Увидев его, я замерла, разглядывая лицо. Он не смотрел в книжку, его взор был устремлен в никуда. На его лице так отчетливо читались мука и отчаяние, что я замерла. Острым локтем в бок, что я охнула, меня отвлекла Инель. "Оторвись от своего красавца, и глянь на другое". Открыв рот, дабы возмутиться, этот рот оказался зажат, а я силой сдернута с места. "Я стала спускаться по плющу, и этажом ниже, в окне увидела девицу...." "И что? Что с этой девицей?" "Не знаю. Хотела у тебя спросить, а ты тут как вкопанная застряла....". Инель перелезла через балкон, я за ней. Тихо скользя по растению, она залезла на широкий выступ окна, и прижалась к стене. Я последовала за ней.
Девица в окне, всхлипывая, высыпала некий порошок в стакан, и размешав, замерла. Она что-то тихо шептала. "Мне кажется, мы где-то ее уже видели". "Да, но где?" А дальше каким-то чудом мы услышали: "Прощай, мой любимый. Ты навсегда в моем сердце, Джон". "Черт - зло пробормотала Инель, эта та девица, отвергнутая твоим распрекрасным бароном, помнишь? Мы видели их в зале" Я тоже вспомнила несчастную влюбленную с красными глазами и всхлипывающим носом... "Твою мать - громко, в голос, ругнувшись, Инель Кларк, вдруг спрыгнула в комнату. Я следом, немного не улавливая смысла. Подруга, крепко прижав ее к себе, и зажав рот брыкающейся девушке, выбила стакан из ее рук. "Она, похоже, с собой покончить хотела. А там яд. До меня только дошло. Еле, сбегай, притащи воды. И позови кого-нибудь из старших фрейлин, пусть сами разбираются".
И я побежала, захватив кувшин. Набрав на кухне доверху воды, мысленно жалея, что нет свечи, стала подниматься по темной лестнице, и на кого-то налетела. Врезалась хорошо, на ногах не удержалась, и все содержимое кувшина вмиг оказалось на мне. Почти взвизгнув, мой рот опять был зажат, а меня, брыкающуюся, куда-то потащили.... "Черт, да отпустите!" Кабинет, канделябры со свечами - на меня свирепо уставился, о Господи, ну почему, он?