— Точно так же, как от женских словоизлияний, — говорил ее брат, потерпевший очередное поражение от младшей сестры. — Только дым куда предпочтительнее, хотя, к сожалению, выбирать нам не приходится. — Он доставал свою трубку и начинал энергично дымить в ее сторону.
Как-то в субботу Маргарет приехала познакомиться с его родителями. Он обещал встретить ее на автобусной остановке, но, то ли нарочно, то ли что-то перепутав, она приехала раньше и постучалась в парадную дверь, когда он еще только собирался выйти из дома. Мать, недоумевая, пошла открывать. Затем он услышал в коридоре голос Маргарет:
— Я не ошиблась номером? Боюсь, я не рассчитала времени и приехала раньше.
Мать вошла на кухню с цветами в руках.
— Погляди-ка, что привезла Маргарет, — сказала она, порозовев, и показала ему букет.
Колин встал. Он еще, не надел ботинки и был в одних носках. Стивен и Ричард, которые, уже умытые и причесанные, играли на полу, вскочили на ноги.
— Послушай, Элин, — донесся сверху голос отца, — есть у меня чистая рубашка?
Мать вышла в коридор, все еще держа цветы — возможно, как сигнал.
— Гарри! Маргарет уже приехала. Рубашка в ящике комода.
Она умолкла, и наступила многозначительная тишина, затем, словно они обменялись какими-то знаками, отец сказал:
— Ну ладно. Значит, в ящике. — И у них над головой протопали его шаги.
— Я не рассчитала времени, — еще раз сказала Маргарет, поглядела на него и добавила: — А это твои братья?
— Вот Стив, — сказал он, указывая на более высокого. — А это Ричард.
— Здравствуй, Стивен, — сказала она. — Здравствуй, Ричард.
— Здрасьте, мисс, — смутившись, сказал Стивен.
— Да не называй меня «мисс»! — Она засмеялась. — Просто Маргарет.
Вошла мать и посмотрела по сторонам, ища, во что бы поставить цветы. В конце концов она налила воды в кувшин и поставила в него цветы.
— Значит, вы уже познакомились с братьями Колина, — сказала она, словно это была великая честь, которой Маргарет сподобилась только как знакомая Колина. Потом она велела Стивену освободить стул. — Ты уж прибери, голубчик, чтобы Маргарет было где сесть.
Колин тоже сел и надел ботинки. Маргарет была в светлом пальто, которое она сняла, едва вошла в дверь, и теперь положила на стул в дальнем углу. Она села возле очага, где пылала большая куча угля.
Минуту спустя в дверь заглянул отец. Его лицо было красным после бритья, воротничок расстегнут. Он неуверенно вошел, пожал руку Маргарет, когда Колин их познакомил, смущенно кивнул и сказал:
— Галстук куда-то задевался. Он не тут, Элин?
В конце концов мать сдернула галстук со спинки кресла, на котором сидела Маргарет.
— Он вечно все бросает где попало, — сказала она, густо покраснев, а потом добавила: — Гарри, бога ради, неужели обязательно надевать галстук на кухне?
— Вы же не обидитесь, Маргарет, если я при вас галстук надену, верно? — сказал отец, посмотрел прямо на нее, потом нагнул голову к треснутому зеркальцу над раковиной. Однако его лицо по-прежнему оставалось сумрачным, растерянным — он словно не знал, как вести себя с такой гостьей.
— Хотите чаю, голубушка? — сказала мать. — Я думала чуть попозже сделать все как следует. — Она стояла, сжав руки, и смотрела на Маргарет сквозь очки. Линзы отражали свет, скрывая выражение ее лица.
— Очень, — сказала Маргарет и добавила: — Если разрешите, я сама. — И пошла с чайником к раковине. Отец, поправлявший галстук, растерянно посторонился, а она налила воды, посмотрела, где плита, увидела, что плиты нет, пошла к очагу и поставила чайник у самого огня.
— Мы на днях установим газовую плиту, — сказала мать, которую это расстроило так, как давно уже ничто не расстраивало, и торопливо нагнулась к очагу, чтобы поставить чайник как следует.
— Вы так на открытом огне и готовите, миссис Сэвилл? — спросила Маргарет.
— Так и готовлю. И это уже сколько лет, Гарри? — сказала мать.
— Да, мы тут порядочное время живем, — сказал отец, не желая подсчитывать. Он не отрывал взгляда от Маргарет.
— Двадцать лет, если не больше, — добавила мать и посмотрела на Колина. Он было привстал, когда Маргарет взяла чайник, но потом снова сел и только отодвигал ноги, чтобы не мешать братьям, которые, уже забыв о Маргарет, снова затеяли игру на полу.
— Да, без малого четверть века, — сказал отец. — А ведь будто только вчера сюда переехали. Совсем налегке, можете мне поверить. Сначала мы жили дальше по улице. Только потом те дома снесли и построили новый ряд.