Они повернули к городу.
— Твоя мать сказала, что ты получил освобождение. Везет некоторым, — добавил он. — Я было попробовал, да не получилось. Достал врачебную справку, что сердце пошаливает. Но во время осмотра ничего не обнаружилось.
— А у тебя что, сердце не в порядке?
— Вряд ли, старик. — Он снова засвистел сквозь зубы. — Просто решил попробовать, а вдруг что-нибудь выйдет.
Стоило впереди замаячить машине, как Стэффорд ее уже обгонял, и через несколько минут они въехали в город. Солнце зашло, но на долину еще ложились отблески заката. Когда они свернули на привокзальную площадь, под козырьком над входом в вокзал вспыхнули газовые фонари. Стэффорд, не выключая мотора, выскочил из машины, взбежал по ступенькам, и Колин еще не успел вылезти, как он снова появился и крикнул:
— Все в порядке, старик. У нас еще десять минут. Я же говорил, что успеем с запасом.
Он просунулся в окошко, выключил мотор, бросил фуражку на сиденье, провел рукой по светлым, почти белым волосам и оглядел площадь.
— Боже мой! Помнишь, как мы стояли вон там? В тот день, когда были в кино с Мэрион и Одри? — Откуда-то, возможно из багажника, он достал стек и, когда они направились к лестнице, ловко сунул его под мышку и заложил руки в перчатках за спину.
Солдат, стоявший, прислонясь к стенке, у входа в вокзал, молодцевато отдал честь, когда они неторопливо проходили мимо.
Стэффорд вскинул руку, не повернув головы.
— Вот и поезд, старик. Что она скажет, когда вдруг увидит тебя тут?
Но поезд прогромыхал мимо, не замедляя хода. По вокзалу пронесся ветер.
— Наверное, экспресс. — Стэффорд быстрым движением поднял к глазам серебристые часы на запястье и добавил: — Еще две минуты, старик.
Они вышли на перрон. Люди, стоявшие там небольшими группами, оборачивались и смотрели на Стэффорда, который медленно прохаживался взад и вперед. В его фигуре появилась новая, незнакомая выправка, волосы были коротко острижены, отчего тонкое лицо обрело какую-то особую ясность, выражение мальчишеской прямоты, как ни странно в детстве ему не свойственной.
— Через пару недель нас отправляют, — сказал он, внимательно глядя вдоль путей. — В Кению. Хотя я, вероятно, долго там не пробуду.
— А куда еще ты можешь попасть?
— В Малайю, например. Ходят такие слухи. Но точно не знаю. Во всяком случае, я подал рапорт о том, что желал бы получить назначение где-нибудь здесь. Я, знаешь ли, представляю армию на регбийном поле, так что у меня есть маленький козырь. Пойти с него в нужный момент — и дело будет в шляпе, есть у меня такое чувство.
Внезапно над рельсами возникла черная грудь паровоза. Люди на перроне задвигались. Стэффорд улыбался, постукивая стеком по ноге.
— А я уже почти забыл, как выглядит старушка Мэгги. Она все еще ораторствует о женских правах? — Он поглядел на Колина и засмеялся. — Ты-то ведь тогда об этом и не знал. Господи! Ну и идеи же у нее были!
Когда Маргарет вышла из вагона, она уставилась на Колина в полной растерянности и даже попятилась к двери, словно собираясь снова подняться в купе. Он взял ее за руку и невольно засмеялся.
— Как же так? Откуда ты взялся? — сказала она, широко раскрывая глаза, и оглянулась на поезд. — Ты ехал в другом вагоне?
— Меня привез Стэффорд, — ответил он, указывая на фигуру в форме.
Стэффорд с преувеличенной почтительностью щеголевато отсалютовал стеком, а потом с легким поклоном подошел и пожал ей руку.
— Примите изъявления, сударыня. Разрешите сопроводить вас до дома? — сказал он и добавил: — Ты меня совсем забыла?
— Боже мой! — Она отступила на шаг и оглядела его. — Значит, ты тоже стал офицером? — сказала она.
— Совершенно верно, — сказал Стэффорд и добавил: — Но почему тоже?
— Как и мой брат. Он танкист.
— А-а! — Стэффорд на мгновение умолк и поглядел на дома за путями. — Ну, это не то что мы, пехота, можешь мне поверить. — Он согнул руку кренделем и добавил: — Разрешите сопроводить вас к машине?
Маргарет засмеялась, положила руку ему на локоть и, оглянувшись на Колина, направилась к выходу.
Колин пошел рядом с ними.
Она отдала билет контролеру, и они вышли на привокзальную площадь. Стэффорд распахнул дверцу машины.
— Втроем с дамой, Коль, — сказал он, — мы здесь все-таки не уместимся. Располагайся на заднем сиденье, только передай мне фуражку.
Они медленно проехали через город. Уже совсем смерклось. Лучи фар ложились на шоссе впереди. Стэффорд описывал события прошедшего года.