Задумавшись о своем, мужчина мог пропустить всплеск энтузиазма, однако Саня был достаточно шумным, чтобы такого вдруг не произошло. Он пронесся вихрем по всему дому, остановившись у подножья кровати.
— Вставай! Побуду твоим брадобреем сегодня, — в руках Сани нашлись расческа и небольшая стеклянная банка, треть которой была заполнена водой. — Точнее садись, а то я до твоей макушки не достану, — сам себя одернул он. — Больно ты высокий. Располагайся поудобнее.
Сев прямо, Тео смог оценить весь масштаб затеянной шалости мальчишки. С черных волос срывались одинокие капли, а сами пряди были аккуратно зачесаны назад. Мужчина догадывался, что это некий очень узнаваемый кинообраз, но копаться в памяти он не захотел. Зато он легко отдал себя на растерзание юному созданию, который не прочь был развлечься. Ему не так уж часто выпадал шанс покуролесить ночью, когда обычно вся семья, в отличие от него, крепко спала.
Саня молниеносно впрыгнул на постель, за спину Тео, принимаясь за пшеничного цвета волосы. На ощупь они оказались жестковаты, но мальчишка был готов ко всему и с усердием принялся укладывать пряди мокрой расческой. Высунув язык, он ловко наводил порядок, однако надолго сохранить тишину он не сумел.
— У тебя такие непослушные волосы, — недовольно цокнул он, потянув с усилием вниз. Мальчик мог бы оторвать голову мужчине, но тот неожиданно закинул руку назад и сам провел расческой от начала роста волос до их кончиков. — Да, я бы справился…
— Безусловно, Саня, но крепко ли сидела бы голова на моей шее? Это уже совсем другой вопрос, — хмыкнул Тео, вернув зубчатое орудие мальчишке. — Заканчивай быстрее, а то у меня спина затекла.
Послышалось тихое пыхтение, за ними последовали радостные вдохи и наконец Саня приземлился на пол, довольно прыгая с ноги на ногу.
— Лучший брадобрей этой вселенной!
— А зеркало лучший брадобрей мне не предоставил, — иронично отметил Тео, однако с любопытством провел ладонью по волосам. Уложил он их действительно хорошо. Мужчина даже не догадывался, что пряди могут так аккуратно лежать и не топорщиться в разные стороны.
— А поверить мне на слово нельзя? — притворно-обиженно надулся мальчик, активно качая головой. — Вышло просто супер. Можешь хоть сейчас звать на свидание Сеятельницу — не откажет. Могу тебе гарантировать.
Тео закатил глаза, воздержавшись от комментариев на этот счет. Пока Саня веселился, он взглянул на свое отражение в зеркальной поверхности окна.
— Ладно, хорошо-хорошо. Признаю, ты проделал чудесную работу. Хотя скажу тебе по секрету, — он наклонился к стеклу ближе, подмечая всю тонкость укладки. Ни одна прядь не торчала, даже самая маленькая. — Ты первый, кто посмел покуситься на мои волосы.
Довольное «Е-ху!» сорвалось с уст мальчишки, победоносно вскинувшего кулак вверх. Тео резко повернулся; на вид ничего не изменилось, но мужчина чувствовал натяжение в мышцах Сани, которое лопнуло, как струна. Прежде чем мальчик осознал, что происходит, Сеятель молниеносно подорвался с места и подхватил безвольное тело. Зеленые глаза расширились от неподдельного страха, а изгиб рта так и застыл в радостной улыбке.
Мужчина с нечитаемой эмоцией выдохнул и аккуратно уложил Саню, ставшего за один миг будто тряпичным. Вместо костяного прочного каркаса он вдруг наполнился пухом, и Тео понимающе подложил небольшую подушку под голову.
Счет времени казался бесполезным, ждать мужчина умел лучше людей.
Движение сначала было неуверенным, но затем Саня твердо уперся руками и перевел тело в сидячее положение. Дышал он глубоко и размеренно, и Тео задал интересующий его вопрос:
— И часто у тебя так?
— Как так? — он изогнул бровь, растеряв все то приобретенное хорошее настроение. — Если ты про приступы катаплексии, то обычно со мной это случается один-два раза в неделю. Говорят, я еще везунчик, но случается по-разному. Бывают периоды с большей частотностью потери мышечного тонуса.