— Как был образован Борей-Бокор? — спросила Мадлен.
— После открытия плато Бокор в семнадцатом году было принято решение построить там казино и два десятка частных вилл. Проект по тем временам почти невозможный. Только на прокладку дороги-серпантина ушло несколько лет. Тем не менее эту фантастическую идею удалось воплотить в жизнь. Высоко в горах, между облаками, возник сказочный городок, центром которого стало казино. Он получил название Борей-Бокор. Это место моментально сделалось популярным во всем мире, о нем сплетничали и слагали легенды. Тогда ничего похожего не было. Отовсюду стали стекаться богачи и аферисты в поисках экзотики и приключений. Многие мечтали сорвать куш и в одночасье разбогатеть, другие хотели просто повеселиться. Аристократы полюбили это место больше, чем авантюристы и игроки. Иван вместе с Мари и маленькой Изабель прилетел на Бокор на биплане. Они истратили на него все сбережения, подвергали себя огромному риску, но все же совершили этот безумный перелет с континента на континент.
— Сколько длилось их путешествие? — уточнил Александр.
— Долго. Они старались лететь над территориями, находившимися под французским или английским протекторатом. Они перелетели Северную Африку, Тунис, Эфиопию, Аравийский полуостров, Бомбей, Бенгальский залив и Андаманское море. Когда мы узнали подробности их маршрута, то сочли их сумасшедшими. Мы были снобами и не сразу приняли их в свой круг.
Александр, заслушавшись, мысленно переместился в пространстве на плато Бокор, в общество Андре.
— Они заняли пустующую виллу покойного адмирала де Женуйи, отца Мари.
— На что они жили? — поинтересовалась Мадлен. — Ведь работать там было не принято.
— Об этом дневник тоже умалчивает? — Перро удивился.
Александр пожал плечами.
— Сколько же занимательных историй я вам поведаю, — Перро в предвкушении потер руки. — Они нашли фишки казино, принадлежавшие отцу Мари. Иван решил играть в рулетку. Сумма была огромная, я отговаривал его до последнего. Если бы он просто обменял фишки на деньги, они могли бы прожить безбедно несколько лет. Но я же говорил: он был ужасно упрямый! Пошел и поставил все деньги на одну цифру.
— На какую? — перебил Александр.
— На восемь.
— Почему на восемь?
— Отдельная история, — отмахнулся Перро. — Он подошел к столу и уверенно поставил все фишки на восемь.
Мадлен улыбнулась, не сводя глаз с хозяина дома.
— Я стоял рядом с ним, у меня дрожали руки, а он был невозмутим. Мари вышла на веранду. Но она, в отличие от меня, вообще не пыталась его переубедить. Она всегда безоговорочно верила в него. Это было не подчинение, а именно высшее проявление любви, она принимала его таким, каким он был, поддерживала во всем, не старалась переделать. Второй такой женщины я не встречал. Я как сейчас помню: крупье запустил шарик на рулетке, Иван улыбался, не выпуская из рук бокала с шампанским. В тот момент на зеленом сукне лежало состояние. Вся их жизнь. «Восемь, красное», — объявил крупье. Иван засмеялся и обнял меня. «Выпивку всем за мой счет!» — крикнул он. И толпа возликовала. Оркестр заиграл «Марсельезу».
Александр невольно разжал пальцы, несколько старых фотографий выпало из его рук на пол.
— Разве такое бывает?!
— Но вы же нашли дневник столько лет спустя. Жизнью правит случай!
— Как они погибли? — Александр встал и прошелся по комнате. Ему захотелось курить, от запаха благовоний кружилась голова.
— Когда мы вернулись с юга Франции, колониальная система рухнула, и наш маленький волшебный мир рассыпался. Оставаться было опасно. Тогда мы не знали, что покидаем Бокор навсегда, — Перро вздохнул. — Иван и Мари полетели обратно на старом биплане. Они оба болели небом, отговорить их снова было невозможно. Все остальные выбирались морем, мы взяли Изабель с собой. Nec mortem effugere quisqum amorem potest. От смерти и любви еще никто не скрылся.
— Что стало с девочкой?
— Я воспитал ее как собственную дочь, — глаза хозяина стали еще прозрачнее. — Изабель умерла в двадцать три года в Египте. Она была археологом.
Александр прикоснулся к глобусу, разглядывая темные пятна континентов.
— Но у вас есть родственница, правда не по крови, — Перро поднялся с дивана следом за ним. Александра поразила легкость, с которой старик управлял своим телом. — Незадолго до смерти Изабель родила дочку от своего коллеги-англичанина, — Перро слегка поморщился. — Ее назвали Мари, в честь бабушки. Я всегда старался участвовать в ее жизни, но воспитывал ее отец. Она, кстати, хорошо говорит по-русски, это моя заслуга. Я учил ее языку, географии, — в его взгляде мелькнула нежность. — Я не ожидал, что она, как и мать, заболеет раскопками, поисками древних цивилизаций и посвятит свою жизнь археологии. Но не нам решать.