– Ну и что там? Опять лиса? Енот? Или еще раз «открыла» куст облепихи?
– Люди! Я видела чужих людей. Думаю, они непонятные, не буду подходить. Из темного леса! Бежала сюда со всех сил, чтобы рассказать тебе! Ну?
Ее брат берет стопку гирлянд под мышку, вынимает из нагрудного кармана гвоздь, а из заднего – молоток.
– Из темного леса люди не ходят, не выдумывай. Опять что-то напутала.
Легкими ударами он вбивает кончик гвоздя в дерево и вешает одну из гирлянд.
– Нет, не напутала! – удар пяткой в землю. – Смотри! Туда! Видишь?
Сначала до Май доносится звук, которого она не слышала раньше. Будто щебечет механическая птица. Потом ей расскажут, что так звучит велосипедный звонок.
Несколько людей спешат к путникам, вышедшим из леса. Двое едут на велосипедах и привлекают к себе внимание трелью звонков. Они машут и кричат, чтобы Май и книжник свернули налево. Пробираясь через высокую траву, они не заметили неподалеку широкую и ровную тропу. На остатках сил, да и то взятых взаймы, они доходят до протоптанного пути и садятся на нем.
От усталости темнеет в глазах и звенит в ушах. Кто-то протягивает Май бутылку с водой и о чем-то спрашивает ее. Она не слышит своих ответов. В это время на земле разворачивают брезентовые носилки. Двое мужчин укладывают книжника на них. Пробуют положить Май на другие носилки, но она отказывается. Даже не позволяет забрать у себя рюкзак.
Пока их ведут к деревне, девушка задает своим спасителям только один вопрос.
– Как называется то, на чем вы приехали?
– Велосипед, – отвечают они.
Май несколько раз повторяет это слово и улыбается.
Такая же привычка, как и дыхание
– Велосипед, говоришь? Не проблема. Только хочу попросить взамен…
Крик книжника отсекает половину фразы.
–… прости, перестаралась. Так нормально?
– Да. Спасибо, Тоува.
Женщина затягивает узел бинта на его ноге. Поправляет платок на голове и поднимается с колен. Книжник обувается и пробует пройтись по дому. Из гостевой спальни он проходит в прихожую, заваленную разного рода механизмами, металлоломом и запчастями. В углу выставлены в ряд велосипеды с проржавевшими рамами и без шин. Поблизости стоит деревянный ящик с использованными пакетами для капельниц, шприцами и пустыми блистерами таблеток. На этикетке одного из пластиковых мешков можно разобрать слово «цитостатический». Из глубины дома долетает металлический лязг. Тоува что-то делает за своим верстаком.
Книжник чуть качается взад-вперед, переносит вес с носка на пятку. Прислушивается к ощущениям. Рана все еще ноет, но смена опоры не делает боль сильнее.
– Я немного пройдусь! – кричит он.
Ему отвечает чуть хриплое «ага!». Затем мастерица велосипедов продолжает свой разговор с Май. Тоува вместе с мужем согласилась приютить их в своем доме. Они дали ночлег и позаботились о том, чтобы их гости отдохнули и оправились от ран.
Книжник открывает дверь и выходит наружу. Он делает круг по деревне и рассматривает домики, сложенные из грузовых контейнеров и кое-где отделанные деревом. В центре поселения, на старательно вытоптанной поляне, темнеет пятно от большого костра. Неподалеку от него водружают навес, чтобы праздник мог состояться несмотря на приход сезона дождей. В разговорах жители поселения называют грядущее торжество Лиго или Лита. Почти каждый прохожий произносит это слово на свой манер, с неповторимым говором. Такое разноголосье сложно услышать даже в Городе. Десятком разных акцентов жители деревни удивляются нежданной непогоде. Дождь идет не переставая уже четыре дня.
Небольшая прогулка успевает утомить книжника. Он возвращается к дому Тоувы и садится на лавку. Спустя несколько минут к нему подсаживаются двое мужчин. Один из них Селах, супруг мастерицы велосипедов Тоувы. Поздоровавшись, мужчины разворачивают перед книжником лист бумаги. На нем примерно набросан маршрут пути от их поселения к железной дороге.
– С рельсов здесь поезд сошел? – спрашивает Селах.
– Скорее, чуть дальше на восток. Вот тут, – книжник указывает место на карте.
– Думаешь как, полезного собрать много можно?
– Нет. Кажется, большинство вагонов шли пустые. Еще были две цистерны, в которых могло что-то оставаться. Взрывов я не слышал, но вдруг.
– Пробовать стоит, я думаю. Машинистов найдем, может быть. Что-нибудь полезное найти сможем, надеюсь. Для То-то лекарства, наверное.
– То-то?
– Тоуву. Называю ее так, потому что люблю.
– Понятно. А что с ней? Чем ее нужно лечить?
– Называется как забываю все время. Изнутри ест ее. Пакеты ставим с лекарством, чтобы перестало.