Помню, в лондонском музее естествознания меня особенно впечатлила комната с симуляцией землетрясения. Пол под ногами вибрировал, стены дрожали, с полок сыпались бутафорские банки с супом. Жутковатый экспонат.
Мы с Сэмом и Софией жевали хамон у меня номере, когда мир сошел с ума. Здание будто вздрогнуло, затряслось в лихорадке. Сэм едва не подавился хамоном, я пролила на себя пиво.
— Ребят, надо выбираться, — очень тихо предложила София.
Мы не стали спорить. С потолка уже сыпалась штукатурка.
Стараясь не паниковать, мы выскочили в коридор. По внутренней связи начали крутить сообщение «Уважаемые гости, просим вас как можно скорее покинуть здание» как минимум на трех языках. Люди спешили спуститься вниз всеми возможными способами, толкались и постоянно спрашивали друг друга «что такое, что происходит, неужели это землетрясение»? Лиссабон уже как-то уничтожило одно, город пришлось отстраивать заново.
Но когда мы оказались на улице, вопросы отпали сами собой. Там творилось нечто невообразимое. На самом деле, мир попросту рушился.
Сквозь застывшие на вечернем небе молнии лезло… Нечто. Куски вывернутой наизнанку реальности. Неведомые здания, башни, конструкции: все это дерьмо валилось на землю на линии горизонта. Вены вибрировали и гудели. Я окинула взглядом площадь Реставраторов. Вот маги из отдела аномалий, вот полиция, вот еще какие-то ребята.
Я посмотрела на Софию. Она внимательно наблюдала за узлом Артерий на мостовой. Он вибрировал, мерцая густым фиолетовым отсветом. А потом серебристо-голубые Вены, оплетающие каждый дом, каждое дерево, скользящие по газонам и клумбам, по кустам и фонарным столбам стали лопаться. Энергия Искры вытекала из них, как кровь.
Многие люди просто падали без чувств: тихо, бесшумно, один за другим. Сэм успел схватить Софию за руку; они вдруг рухнули синхронно, будто их отключили от сети. Я не могла пошевелиться от страха, меня парализовало: я смотрела, смотрела во все глаза. Я слышала раскаты грома. Люди, которые не упали замертво, плакали или кричали. Кто-то молился Сердцу.
Я стояла посреди хаоса. Я не могла думать. Не могла сдвинуться с места.
Чужие голоса звучали в отдалении, словно фоновый шум. Вот он, сезон гроз. Конец всего. Мой папа был прав.
В разгар безумия войди в Искрящийся поток. Что явится тебе, скажи? По колено в венозной крови, под небом, разодранным когтями драконов, ты услышишь музыку, и она укажет тебе путь, — вспомнились мне слова из старинной легенды.
Площадь затапливала энергия Искры. Она пульсировала и светилась тысячами оттенков серебристо-голубого неона. До слез красиво. Я побрела к этому потоку, не совсем понимая, зачем. Оставшиеся в сознании шли вперед, как и я.
Они тоже слышали симфонию умирающего Сердца.
Ваша жертва не напрасна, Избранные мои, мои дети, мои агнцы, чудесные создания, не утратившие веру в самый последний миг. Вы, наделенные воображением, а не магией, искалеченные Сердцем, но умеющие слушать и создавать миры в своем сознании. Вы жертвуете собой ради тех, кто сильнее, кто стал Новым видом, ради эволюции. Вы перезапустите меня и останетесь именем ветра: вечные, прекрасные, несломленные…
Планета приносила нас в жертву. Мы были платой человечества за обладание магией — осознание этого ударило в меня разрядом молнии. Сердце Мира желало избавиться от нас, пока остальные, обладающие способностями, просто лишились чувств. Я чувствовала себя проклятым Иисусом, который умер за человечество. Он пожертвовал собой, чтобы «новые люди», лучшие люди могли жить.
Я попыталась выйти из потока энергии. Глупая. Конечно, энергия Искры не пустила меня!
Я должна была исчезнуть. Кошмар повторялся: еще немного, и я стану чем-то иным. Только вот оказавшись лицом к лицу со смертью, я поняла, что не боюсь. Теперь уже все равно. Я окинула площадь взглядом. Не-маги блекли и выцветали, постепенно растворяясь в энергии Искры. Их силуэты размывались в свете серебристо-голубого неона. Я зажмурилась. Я не могла думать, чувствовать тоже. Еще немного, и я…