— Не хочу иметь к этому никакого отношения, — заявил Эдриан Картер. — Передай всю информацию в контрразведку. Или, еще лучше, спихни Бюро. Пусть эти болваны и разбираются. В общем, мне наплевать, что ты сделаешь. Главное — избавься от подарочка, потому что он слишком опасен.
Они шли по дорожке вдоль ограды, опустив головы, засунув руки в карманы, как отправленные на поиски тела полицейские. Утро выдалось безветренное и холодное, вода в проливе отливала серым, металлическим блеском. Картер был в той же нейлоновой куртке, которую надевал на встречу с Майклом в Центральном Парке, когда уговаривал его вернуться в ЦРУ. Пару лет назад он покончил с вредной привычкой, бросив курить, но под впечатлением от обрушившихся новостей вытряхнул из пачки Майкла сигарету.
— Она — директор Центрального Разведывательного Управления. Контрразведка под ее контролем. А что касается ФБР, то какого нам их привлекать? Это дело — внутреннее, наше с тобой. Отдадим его Бюро — будем долго потом утираться.
— Ты не забываешь, что наш единственный свидетель это Джек Потрошитель? — Картер кивнул в сторону особняка. — Не думаю, что все так уж проникнутся к нему глубоким доверием. Ты вообще допускаешь возможность того, что он все придумал?
— Он ничего не придумал.
— Откуда такая уверенность? На мой взгляд, история про некий тайный орден, называющий себя Обществом, сильно смахивает на сказку.
— В прошлом году этого человека наняли, чтобы убить меня, потому что я слишком близко подобрался к правде насчет сбитого самолета. В Управлении я поделился своими подозрениями только с тобой и Моникой Тайлер.
— И что?
— Не понимаешь? Почему Моника практически заставила меня уйти из ЦРУ в прошлом году? Почему она сняла меня с дела Октября за неделю до его покушения на Дугласа? Есть и кое-что еще. Делярош сказал, что в начале месяца исполнительный совет Общества собирался на Миконосе. Если помнишь, Моника летала в Европу на конференцию по региональной безопасности, а после конференции взяла два дня отпуска и исчезла с горизонта.
— Господи, Майкл, я тоже был в Европе и тоже в начале месяца.
— Я верю в то, что он рассказал. И ты, Эдриан, тоже веришь.
Выйдя за ворота Кэннон-Пойнт, они прогулялись по Шор-роуд до бухты Деринг.
— Ты понимаешь, какой катастрофой это может стать для Управления, если информация станет достоянием общественности?
— Понимаю. И согласен с тобой. На то, чтобы оправиться потребуются годы. Репутация ЦРУ будет безнадежно испорчена. И в Вашингтоне, и в целом мире.
— И что ты собираешься делать?
— Представить Монике улики и убрать ее, пока она не натворила больших бед. Да, у нее руки в крови, но если мы не заставим ее уйти втихую, Управлению конец.
— Вышибить Монику с седьмого этажа можно разве что динамитом.
— Если придется, я так и сделаю.
— Какого черта ты втягиваешь меня?
— Потому что ты единственный, кому я могу довериться. Ты был моим контролером, Эдриан. Ты всегда был моим контролером.
Они остановились на переброшенном через заливчик мостике. За мостом начиналась заболоченная пустошь с торчащими кое-где голыми деревцами. На мосту стоял перед мольбертом невысокий мужчина с кистью в руке, в толстом рыбацком свитере. Свитер явно принадлежал человеку гораздо более крупного сложения.
— Мило, — сказал Картер. — Вы очень талантливы.
— Спасибо, — ответил мужчина.
Картер повернулся к Майклу и покачал головой.
— Это шутка?
— Эдриан, познакомься с Жан-Полем Делярошем. Возможно, ты знаешь его под именем Октябрь.
Том Мур вошел в дом ровно в полдень.
— Хотели меня видеть, мистер Осборн?
— Проходите, Том. В кухне есть свежий кофе.
Майкл налил кофе, и они сели друг напротив друга за кухонный столик.
— Чем могу помочь, мистер Осборн?
— Сегодня вечером я встречаюсь здесь с одним человеком. Мне нужна аудио- и видеозапись разговора. Вы можете переустановить камеры наблюдения?
— Да, сэр, — бесстрастно ответил Мур.
— И можете все записать?
— Да, сэр.
В комнату сопровождаемый Делярошем вошел Картер.
— Как насчет аудиооборудования?
— Аудиозапись в доме не ведется, сэр. Ваш тесть не разрешил устанавливать микрофоны. Заявил, что это будет вторжением в частную жизнь. — Широкое лицо охранника расплылось в добродушной улыбке. — Он и камеры-то едва терпит. Перед отъездом в Лондон даже пытался отключить одну.
— Сколько понадобится времени для установки микрофонов и звукозаписывающей аппаратуры?