Сасовец упал. Спенсер бросился к нему, выхватил из кобуры пистолет, пересек холл и побежал вверх по лестнице.
— База вызывает Альфу пять-три-четыре. База вызывает Альфу пять-три-четыре, — спокойно сказал радиооператор командного центра. — Слышите меня? Повторяю, вы меня слышите?
Он повернулся и посмотрел на Майкла.
— Не отвечает, мистер Осборн. Думаю, кто-то из террористов прорвался в дом.
— Где ближайший сасовец?
— В восточном крыле.
Майкл достал из кармана «браунинг», снял с предохранителя, загнал патрон в ствол.
— Вызывайте его сюда. Быстрее!
Майкл осторожно выскользнул в темный коридор и закрыл за собой дверь. Услышав шаги на лестнице, он пригнулся и поднял пистолет. Ждать пришлось недолго — на верхней площадке появился Спенсер.
— Брось оружие! — крикнул Майкл.
Спенсер повернулся и направил на него автомат. Майкл выстрелил дважды. Первая прошла мимо и угодила в стоящий на площадке бюст. Вторая попала Спенсеру в левое плечо. Он пошатнулся, но не упал и тут же ответил очередью из «узи». Вооруженный лишь пистолетом и оставаясь на виду, Майкл не имел шансов против террориста с автоматом. Он повернул ручку двери и нырнул в комнату.
— Ложись!
Все, кто были в командном центре, включая Грэма Сеймура, упали на пол. В ту же секунду оставшийся в коридоре Спенсер прошил запертую дверь длинной очередью.
Каждая спальня в этом крыле соединялась с соседней комнатой. Майкл пробежал сразу две и оказался в Китайской спальне.
За стеной тяжело, постанывая от боли, дышал Спенсер. Майкл сделал еще два шага и приник к стене рядом с дверью.
Спенсер выпустил короткую очередь и ударом ноги выбил дверь. Едва он переступил порог, как Майкл ударил его в висок рукояткой «браунинга». По коридору уже бежали спецназовцы.
Спенсер устоял на ногах, и Майкл ударил его еще раз.
Спенсер упал, выронив «узи».
Майкл прыгнул на него, схватил одной рукой за горло и ткнул в затылок дулом «браунинга».
— Лежи тихо, — прошипел он.
Спенсер попытался сбросить его, и Майкл вдавил дуло в рану на плече. Террорист взвыл от боли и затих.
В комнату вбежали двое сасовцев. Через несколько секунд подошел Грэм. Майкл сдернул с террориста балаклаву и улыбнулся, узнав лицо.
— Господи, ты только посмотри, кого мы взяли. — Он повернулся к Грэму. — Узнаешь?
— Гэвин, дорогой, — лениво обронил Грэм. — Я так рад, что ты к нам заглянул.
За тем, что происходило у Хартли-Холла Ребекка Уэллс наблюдала из укрытия в Северном лесу. Стрельба стихла, но скоро ночную тишину нарушил далекий вой полицейских сирен. Две первые машины, подлетев, остановились у входа. Чуть позже подъехала пара «скорых».
Группу попала в западню, и это произошло по ее вине.
Ребекка попыталась не поддаваться злости и все обдумать. Похоже, британцы вели их все это время. Агенты были, вероятно, и в лагере. Они следили за ней, когда она проводила рекогносцировку, наблюдала за Хартли-Холлом. Вариантов осталось немного. В лагере, у фургона, ее наверняка ждали. Северный лес тоже не был надежным убежищем.
До рассвета оставалось три часа. Три часа, чтобы убраться отсюда как можно дальше. «Воксхолл» тоже был недосягаем — полиция, наверно, уже ждала ее там.
Оставалось только одно.
Уйти из Норфолка пешком.
Ребекка подняла с земли рюкзак. В нем лежали деньги, карты и «вальтер». В двадцати милях к югу лежал Норвич. К полудню она будет там. Купит одежду, снимет номер в отеле, приведет себя в порядок, перекрасит волосы и изменит внешность. Из Норвича на автобусе можно попасть в Харвич. Это еще дальше к югу. Там большой паромный терминал. Завтра утром она будет в Голландии.
Она достала из рюкзака пистолет, накинула на голову капюшон и быстро зашагала в сторону от леса.
Глава двадцать девятая
МАРТ
Амстердам — Париж
Делярош любил Амстердам, но даже этот город, с его живописными каналами и домами, не мог рассеять туман овладевшей им в ту зиму депрессии. Он снял квартиру с видом на канал, пролегший между Херенграхтом и Сингелом. Комнаты были большие, с высокими сводчатыми потолками, окна выходили на воду, но Делярош поднимал жалюзи тогда, когда брался за работу.
Мебели было мало: мольберты, кровать и большое кресло у окна, в котором он проводил вечера с книгой на колене. В прихожей подпирали стену два велосипеда, итальянский спортивный для долгих прогулок за городом, и немецкий горный — для поездок по мостовым центральной части Амстердама. Велосипеды можно было бы держать и на закрытой стоянке за домом, как это делали остальные жильцы, но в Амстердаме самый большой в мире черный рынок краденых велосипедов, куда тащат даже простенькие односкоростные развалюхи, на которых ездит чуть ли все местное население. Его маунтинбайк не пережил бы и одной ночи.