- А вы не торопитесь? - осадил на парника старший.
Тот сразу поник и стушевался, Виноградову даже жалко стало.
- Ладно - я… Сам оклемаюсь, но вот спутнику моему досталось больше! Он не жадный, однако лечение здесь дорогое…
Еще не закончив фразу, Владимир Александрович перехватил взгляды, которыми обменялись собеседники, - и его затошнило от страха.
- В чем дело?
- Несчастный случай. В нашей работе такое случается!
- Что такое? - Собственно, Виноградов уже все понял.
- Ваш напарник умер.
Молчание длилось не больше секунды.
- Он не умер… Вы его убили.
- Это был несчастный случай.
- Так будет лучше для всех. И для вас в первую очередь!
- Почему? - Бывают идиотские вопросы, без которых вполне можно обойтись.
- Потому что в противном случае придется ликвидировать и вас.
- К тому и шло…
Бандит - он и в Африке бандит. И в Америке…
- Скажите, Иващенко, вы же не думаете, что это так просто сойдет вам с рук? И что вы нас надолго переживете…
- Не думаю! - честно признался старший и стал еще больше похож на известного киноартиста. - Поэтому и ищу компромисс… Мы что - встречались раньше?
- Ну кто же не знает господина Иващенко! У нас в России даже книжки выходят: «Преступный мир», «Бандитская Россия»… И почти в каждой - фотография: некто Иващенко Артур Алексеевич по кличке Китаец, крестный отец «русской мафии» в США.
- Судиться надо - я же говорил! Понял? - распластал лысоватого взглядом Китаец.
- Готовимся. Собирались как раз доложить…
- Тогда нам с вами тем более только одно и остается - расстаться друзьями. Верно?
В принципе, и без того Виноградов знал слишком много. Из Бруклина везли его в «крайслере» с тонированными стеклами, так что снаружи никто заглянуть в салон не мог, а наоборот - пожалуйста… Точного адреса он, разумеется, не запомнил, но то, что после моста Верразано кортеж очутился на Стэйтен-Айленде - сообразил. Для подобных чудес ориентирования не надо было заканчивать Академию Генштаба, достаточно просто вспомнить туристическую схему.
- Я готов вас выслушать.
- А потом ответить на мои вопросы?
Можно было пролепетать что-нибудь уклончивое, но Владимир Александрович представлял собственный порог болевой терпимости. Ясно, что Китаец сможет заставить его не только говорить - даже петь заставит, если умеючи… Поэтому обострять ситуацию не следовало.
- По мере сил попробую быть полезным.
- Мы поможем, если возникнут затруднения. - Это подал голос помощник Китайца. - У нас отличные ассистенты!
«Бедняга Рэмбо, - подумал Виноградов. - Погиб в бою… Сидел бы себе на зоне, мотал положенный срок - ан нет! Хотя так, может, лучше, чем от воровской заточки в спину или протухшей баланды».
- Сделайте так, чтобы его похоронили. По-человечески!
Китаец кивнул:
- Я уже думал об этом… Организуем в лучшем виде. Случайная автомобильная катастрофа?
- Вам виднее. Кстати, он машину брал напрокат! Мы ее оставили там, возле этой, как ее…
- Я знаю, где стоит его машина.
Нельзя сказать, чтобы Виноградов удивился.
- Так, значит, утром пасли нас вы?
- Мы вас охраняли, - уточнил собеседник помоложе.
- Давайте по порядку! - скомандовал Китаец. Его рабочий день стоил дорого. Владимир Александрович где-то читал, что застрявшему в дорожной пробке бизнесмену за опоздание на встречу с «крестным отцом русской мафии» выставили штрафные санкции. Семь минут - семьдесят тысяч долларов. И бедняга безропотно заплатил: время - деньги, не нами придумано… - Вон, господин Горенштейн расскажет коротко, но внятно - потом вас послушаем.
Китаец сейчас поразительно напоминал директора преуспевающего завода-гиганта или большого милицейского начальника - те же интонации, жесты… Очкастый Горенштейн тоже был фигурой, безусловно, необходимой - вряд ли начальник штаба, скорее адвокат или секретарь-референт.
Во всяком случае, излагать он умел.
- Некоторое время назад у нас появились достаточные основания утверждать, что из центрального офиса происходит утечка информации. Это привело к серьезным материальным и людским потерям, бросило тень на репутацию господина Иващенко и ряда его партнеров. Мы приняли меры и выяснили, что одна из сотрудниц передает сведения конфиденциального характера… в некую структуру. Которая потом использует эти сведения нам во вред. Вы меня понимаете?
- Разумеется. Какая-то баба у вас стучала - и много народу на этом спалилось! - Виноградов и сам мог выражаться красиво, но сейчас не хотел. Бедная Ольга, подумал он… наверное, на том свете они с Рэмбо как-нибудь разберутся.