– Не надо преувеличивать, детка. Вовсе твоя первая книга не паршивая, как ты говоришь. Я помню, что она неплохо продавалась.
– Говно. – Кейт помрачнела.
– Не прибедняйся. Сколько женщин твоего возраста успели написать две книги?
– Возможно, сотни. – Однако Кейт нравилось, что подруга пытается ее переубедить; больше этого было делать некому, ей даже не с кем поговорить. Ее общение в городе ограничивалось мимолетным «Привет, как дела?». У нее был Тайг. Фелиция, работа и посещения Тома. Все. Ни для чего другого в ее жизни не было места. – Я начинаю сомневаться, могу ли я вообще написать то, что называется бестселлером.
– Может, ты сама не хочешь, – ответила Фелиция, наливая в бокал мартини. Каждый раз, когда приезжала Фелиция, им казалось, что они расстались только вчера. – Может быть, ты сама боишься громкого успеха. Тебе пришлось многое решать заново, а ты ведь не хочешь? – Этот вопрос давно занимал Фелицию.
– Что решать? Поступать или не поступать Тайгу в колледж?
– Это тебя ждет в будущем обязательно, дорогая, а я говорю о том, что будет с тобой лично, если твоя книга прогремит. Сможешь ли ты продолжать жить в этой глуши? Предстанешь ли перед широкой публикой? Снизойдешь ли до того, чтобы приехать в большой город давать интервью? Вот какие тебе предстоит принимать решения, тебе придется делать выбор, моя дорогая. Пока что такой нужды не возникало.
– Но скоро, может быть, возникнет. – Фелиция подняла бокал с мартини.
Кейт рассмеялась:
– Ты не сдаешься. Все об одном и том же.
– Конечно. – Прошло три с половиной года, но Фелиция не оставила надежду вернуть Кейт в Сан-Франциско. Она признавала, что Тайгу, красивому, розовощекому мальчику с голубыми, как у отца, глазами, хорошо на природе. Мать сознательно выбрала для него жизнь вдали от больших городов, но со временем это на нем отразится. – Ты самая упрямая женщина на свете, – подытожила Фелиция.
– Спасибо, – ответила Кейт с довольным видом.
– А где, кстати, мой крестник? Я привезла ему подарок.
– Если бы не ты, мальчику не с чем было бы играть. Но благодаря тебе, – Кейт с улыбкой посмотрела на подругу, – у него больше игрушек, чем у любого городского ребенка. На прошлой неделе он получил поезд.
– Правда? – Фелиция изобразила удивление. – Может, он еще мал, но почему бы ему не иметь поезд? В конце концов, живя в этом Богом забытом месте, бедный мальчуган должен себя чем-нибудь занять. Где же он?
– В детском саду.
– Уже? Он ведь еще такой маленький!
– Он пошел сразу после Рождества, и ему там нравится.
– Он подхватит какую-нибудь заразу. – Но Кейт только усмехнулась. Подруга в это время приканчивала свой мартини. Был солнечный полдень в конце февраля, в воздухе уже чувствовалась весна.
– Тайг должен вернуться домой через полчаса. Он там с двух до пяти. А пока, может, взглянешь на рукопись? – Фелиция с довольной улыбкой кивнула в знак согласия. – Что ты так изучающе на меня смотришь?
– Пытаюсь вспомнить, выглядела ли я так же хорошо в свои двадцать шесть лет. Пожалуй, нет.
– Это потому, что я живу здесь, а не в занюханном городе.
– Чушь!
Но, наверное, дело было именно в этом. Во всяком случае, Кейт выглядела отлично. Даже поездки к Тому, видимо, не угнетали ее так, как раньше. Там все было без перемен, просто она уже давно привыкла к его состоянию.
Том по-прежнему жил в лечебнице, и мистер Эрхард все так же нежно заботился о нем. Он продолжал играть в те же игры, читать те же книжки, распутывать те же головоломки. Сравнивая его с Тайгом, Кейт замечала, что Том остановился на одном уровне развития, хоть и оставался с ней таким же милым и ласковым. Она по-прежнему навещала его два раза в неделю. Тайг думал, что она ездит преподавать, что это просто работа его мамы.
Кейт посмотрела на часы и вручила Фелиции рукопись. До прихода Тайга было еще немного времени, и ей непременно хотелось узнать мнение Фелиции о своей новой книге. Лиция всегда делала дельные замечания, помогающие ей в работе. Через двадцать минут Фелиция подняла голову от рукописи с удивлением на лице.
– Как ты справилась с сексуальными сценами?
– Что ты имеешь в виду?
– Насколько я понимаю, ты все это время здесь не скучала. – Фелиция смотрела на нее с хитрой улыбкой, а Кейт почувствовала раздражение.
– Не говори вздор. Взяла и написала. Это же просто плод воображения.
– Потрясающе! – Фелиция выглядела удивленной, но глаза ее смеялись.
– Что-нибудь не так? – забеспокоилась Кейт.
– Наоборот, удивительно хорошо. Меня поразило, что ты все еще помнишь. Понимаешь, при такой нормальной, здоровой, прекрасной жизни, как здесь, при твоих многочисленных знакомствах...
– Фелиция Норман, оставь это при себе.
Фелиция снова вернулась к рукописи. Кейт на минуту задумалась. Фелиция всегда намекала на ее сексуальную жизнь, вернее, на ее отсутствие. По-видимому, у Фелиции никогда не было такой безумной любви, как у нее, только кто-то «для здоровья». У Кейт не было мужчины уже четыре года. Она не допускала даже мысли о новой связи, она вычеркнула секс из своей жизни. Все свои силы она отдала Тайгу и работе. Может быть, ее книги от этого только выиграли. Книги стали ее любовниками, а Том и Тайг были ее детьми. Через час Фелиция отложила рукопись. Ее лицо стало серьезным. Кейт с нетерпением смотрела на подругу.
– Тебе не понравилось? Фелиция задумчиво покачала головой:
– Нет, милая, мне понравилось. Поздравляю, девочка, ты пришла к тому, чего упорно старалась избегать.
– Ты о чем? – Возможно, дело в сюжете. Черт побери, она старалась быть осторожной и не выдать себя.
– Это как раз то, что я тебе предрекала, – успех. – Лицо Фелиции оставалось мрачным, а Кейт широко улыбнулась.
– Ты так думаешь?
– Да. А ты?
– О, не говори заранее. Я поверю только тогда, когда это случится.
– Надеюсь.
Разговор внезапно прервался, так как подъехал автобус с Тайгом. Он вприпрыжку влетел в дом, маленький ковбой в джинсах и красной фланелевой рубашке, ковбойских сапожках и желтой курточке.
– Тетя Лиция! Тетя Лиция! – Мальчик взгромоздился к ней на колени прямо в сапогах и полном ковбойском снаряжении. Кейт испугалась за новый замшевый костюм, но Фелицию это, видимо, не волновало.
– Погоди-ка, я тебе кое-что привезла! – Глядя на его загоревшееся любопытством личико, обе женщины рассмеялись. – Ни за что не угадаешь. Возьми в машине большую коробку. Дотащишь сам?
– Конечно, тетя Лиция.
Кейт смотрела ему вслед. Как быстро он вырос... Вдруг она перехватила взгляд подруги.
– Что ты привезла на этот раз? Живую кобру? Белую мышь? Признавайся.
– Ничего подобного, Кейт. Сейчас увидишь.
До них уже доносились радостные визги. Фелиция вела себя немного нервозно с самого приезда. Она то и дело выбегала к машине с кувшином воды. Но он спал. И вот теперь проснулся, стиснутый крепкими объятиями хозяина.
– Это мне?
– Конечно, тебе.
Фелиция радовалась, глядя на мальчика. Кейт закатила глаза, но тоже заулыбалась. Перед ними был разморенный от сна щенок таксы с печальными глазами. От одного его вида можно было лопнуть со смеху. Тайг опустил его на пол, короткие собачьи лапы разъехались, хвостик поджался. Глаза на ушастой голове скорбно смотрели на мальчика.
– Тебе нравится, Тайг?
Тайг энергично закивал головой и опустился на пол рядом с бело-черной собачкой. Тетя Лиция присоединилась к ним, присев на колени рядом со своим крестником. Она гладила то собаку, то светлую головку мальчика.
– Ой! Ой! – Это все, что он мог вымолвить в эту минуту, потом с восторгом бросился к собаке. – Как ее зовут?
– Она твоя, так что тебе и решать.
– Надо посоветоваться с Вилли. – Медвежонок Вилли стал его лучшим другом. Том тоже продолжал играть со своим мишкой. Трудно было различить, чей был более заласканным, Тайга или его отца. Тайг умчался из комнаты, а Кейт присела на корточки и погладила щенка.