– Твои друзья расстроятся?
– Возможно.
Она сидела рядом с ним за стойкой на высоком табурете и, покачивая длинной ногой, счастливо улыбалась над остывающим гамбургером. Там, на вечеринке, у нее было назначено с кем-то свидание. Но это уже не имело никакого значения. Она была с Томом Харпером. К этой мысли было трудно привыкнуть. Сейчас он совсем не походил на того легендарного спортсмена, о котором она слышала. Он был просто человеком. И он ей нравился. Но не потому, что был знаменитостью. Просто потому, что был таким милым. Нет... более того... Но она не осознавала, почему именно. Только чувствовала внутренний трепет, охватывающий ее каждый раз, когда она смотрела на него. Только бы он ничего не заметил.
– Ты часто так делаешь, Принцесса? Я имею в виду, сбегаешь с каким-нибудь парнем с вечеринок? – Он строго взглянул на нее, и они снова прыснули со смеху.
– Никогда раньше. Честное слово.
– Только не надо поступать так со мной.
– Слушаюсь, сэр.
Всю ту ночь они поддразнивали друг друга и хохотали, и она постепенно привыкала к нему; он становился ей все ближе. Кейт робела, как маленькая девочка, и одновременно чувствовала себя в безопасности, будто всю жизнь только и делала, что ждала, когда попадет под его защиту. Это было странное чувство, но оно ей нравилось. После гамбургеров они отправились в Кармел. Там бродили по берегу океана, но он не пытался заняться с ней любовью. Они просто гуляли, держась за руки, и болтали до рассвета, делясь своими детскими и юношескими секретами... «Слушай, что я тебе расскажу...»
– Ты красивая девчонка, Кейт. Кем хочешь стать, когда вырастешь? – Ее рассмешил вопрос, и она шаловливо высыпала ему за шиворот горсть песка. Том нагнулся, и она подумала, что он хочет ее поцеловать, но он не сделал этого. А ей безумно хотелось поцеловать его. – Прекрати. Я серьезно. Что ты собираешься делать?
Вопрос поставил ее в тупик.
– Не знаю. Я только что поступила в колледж. Может быть, займусь политическими науками или литературой. А может, чем-нибудь более полезным. Кто знает? Возможно, после окончания я стану продавать косметику в Саксе. А может, буду просто слоняться без дела, или учить детей в школе, или стану няней или пожарником, или... Откуда, черт возьми, мне знать? Вот глупый!
Он снова сверкнул своей голубоглазой улыбкой, отчего она сразу взмокла.
– Сколько тебе лет, Кейт?
Он засыпал ее вопросами и так смотрел, будто знал ее всю жизнь. Вопросы казались только формальностью. Она видела, что он и так знает на них все ответы.
– Месяц назад мне исполнилось восемнадцать. А тебе?
– Двадцать восемь, любовь моя. Я на десять лет старше тебя. Я уже еду с ярмарки. В своем деле. – Выражение лица стало напряженным.
– А когда перестанешь играть?
– Буду вместе с тобой продавать косметику в Саксе.
Это ее рассмешило. В нем было шесть футов или даже больше, поэтому сама мысль, что Том Харпер станет торговать чем-либо меньше линейного корабля, показалась абсурдной.
– Что делают футболисты, ушедшие из большого спорта?
– Женятся. Заводят детей. Пьют пиво. Толстеют. Продают страховку. – За ироничным тоном скрывался страх перед будущим.
– Ну и перспектива! – Она томно улыбалась, глядя вдаль моря. Он обнял ее за плечи.
– На самом деле все не так мрачно. – Он задумался о страховке и посмотрел на нее. – Для тебя брак и дети звучит ужасно, Кейт?
Она повела плечами:
– Наверное. Мне это все так чуждо.
– Ты еще молодая. – Он произнес это торжественно, чем вызвал ее улыбку.
– Да, дедушка.
– Что ты на самом деле собираешься делать после окончания колледжа?
– Честно? Поеду в Европу. Хочу уехать отсюда на пару лет. Поболтаться. Поработать где подвернется. Представляешь, как я буду сыта по горло всей этой муштровкой после стольких лет учебы!
– Ты это называешь муштровкой? – Он усмехнулся, вспомнив пеструю компашку богатеньких детишек, с которыми она явилась на вечеринку. Они все учились в Стэнфорде. У них были деньги, хорошие шмотки, и у обочины их ждали «корветы» последних моделей. – Куда в Европу?
– В Вену или Милан. Может быть, в Болонью. Или в Мюнхен... Я еще не решила, но куда-нибудь в новое местечко.
– Ого!
– Заткнись.
Ее с новой силой охватило желание поцеловать его. Она тихо улыбалась в ночи. Вот она сидит фактически в объятиях Тома Харпера. Половина женщин страны лопнула бы от зависти. А они себе сидят, как двое послушных детей – его рука у нее на плече, и запросто болтают. Даже ее родители не пришли бы в ужас. Эта мысль ее позабавила.
– А какие у тебя родители? – Казалось, он читает ее мысли.
– Скучные. Но довольно милые. Я у них единственный ребенок, к тому же поздний. Они многого ждут от меня.
– А ты оправдываешь их надежды?
– Почти всегда. И напрасно. Я поощряю их дурные привычки. Они думают, что я всегда буду ходить перед ними на задних лапках. Отчасти поэтому я хочу уехать на пару лет. Пока что я только начала учиться в колледже. Но на следующее лето...
– На деньги папочки, конечно.
Это прозвучало так надменно, что она со злостью посмотрела на него.
– Не обязательно. Я и сама зарабатываю. Я бы предпочла сама оплачивать свои путешествия. Если мне удастся найти там работу...
– Прости, Принцесса. Я просто подумал... Не знаю... Вся эта компашка, с которой ты сегодня появилась, кажется слишком благополучной. Я встречал таких в штате Мичиган. Все они были с Гросс-Пойнта, или Скотсдэйла, или откуда-то в этом роде. Это все одно и то же.
Кейт кивнула. Она не стала спорить, просто не хотелось, чтобы он считал ее такой же, как вся эта кучка детей. Но она поняла, что он имел в виду. Хотя она никогда не бунтовала, такая жизнь ей и самой не очень нравилась. Слишком уж всего у них было много. И никаких осложнений, никаких тревог, никаких вопросов, никаких сомнений. Они имели слишком много. И Кейт не была исключением. Но она по крайней мере это осознавала.
– Что ты имеешь в виду, говоря, что сама зарабатываешь? – Он взглянул на нее с удивлением.
Она ответила раздраженно:
– Я работаю моделью!
– Да ну? Для журналов или как? – Вот это да! Кейт была создана для этого, но он просто не мог себе представить, что она работает. Грандиозно. На него ее признание произвело огромное впечатление. Повернувшись к ней, он заметил, что лицо девушки смягчилось.
– Приходится делать все. В прошлом году я снялась в рекламном ролике. Но чаще всего меня приглашают на показы мод в такие роскошные магазины, как Сакс. Платят прилично, и это дает мне некоторую независимость. В какой-то мере это еще и развлечение.
Он представил себе ее на подиуме, высокую и стройную, в каком-нибудь пятитысячедолларовом платье.
Том мало что в этом смыслил, но был недалек от истины.
– Ты собираешься заниматься этим и в Европе, когда окончишь колледж?
– Только если мне будет грозить голод. На самом деле мне хочется совсем другого.
– Например?
Том прижал ее к себе. Он выглядел не старше ее. Вдруг впервые в жизни ей захотелось отдаться мужчине. Это казалось безумием. Она еще сохранила невинность, да и плохо была с ним знакома. Пока. Но именно он должен стать первым. Она представляла себе, какой он нежный и внимательный.
– Продолжай, Кейт. Чего другого тогда тебе хочется в Европе? – Он ее поддразнивал и заставлял улыбаться. Ей всегда хотелось иметь старшего брата, похожего на этого человека.
– Я не знаю. Работать в газете, например. Или в журнале. Быть репортером. Где-нибудь в Париже или Риме.
Он провел рукой по ее волосам, обрамлявшим сияющее лицо.
– Почему бы тебе, малышка, не стать моделью и не остаться тут, как подобает приличной женщине? Зачем искать трудности, проходить через огонь, воду и медные трубы?
– Моего отца хватит удар. – Она хихикнула.
– Меня тоже. – Он снова привлек ее к себе, как бы желая защитить от невидимого зла.