Обрадовался Аршавэл землякам, Месропу и Вартану, и сразу оценил работу братьев. Пригласил к себе в бригаду, но они отказались. Дома уже под крышу подводили, и была уверенность, что сами управятся до осени. Аршавэл им помогал: сидели они как-то без гвоздей — два ящика привез. Другой раз автокран подогнал, перекрытия уложить. Неделю мужикам сэкономил. Вот они и подружились, а то как же — свои люди, земляки!
Аршавэл давно живет в тех краях. Крепко живет, дом справный имеет, «Волгу», скот держит. Даже машину помог он нашим отправить по железной дороге, а то пришлось бы гнать своим ходом через всю страну, а на дворе уже осень стояла. Погостили они тогда у Аршавэла в райцентре.
Как-то за столом Аршавэл и спросил: «Много у вас в селе мужиков, что строить не хуже вас умеют?» — «Да какие из нас мастера?» — отвечал Вартан.
«И то правда, есть у нас мастера и получше, чем сыновья Назара»,— не преминул вставить дед Мушег. И начали братья перечислять достойных мужиков, а как дошли до Погоса Меликяна, на нем и остановились.
Аршавэл тут же и предложил: «Если есть у мужиков желание заработать, то я по весне всегда найду работу и в деньгах не обижу, коль работают не хуже вас». Да и мне, говорит, легче с земляками работать. И прибавил: «Народ, похоже, в вашем селе серьезный и умелый…» Теперь выходит, что Аршавэл там вроде как представитель от нашего села. Душевный человек.
За зиму работу подыщет, договор заключит и вызывает через Погоса людей. Два сезона работали наши селяне с Аршавэлом, очень довольные остались. Вот и нынче со дня на день ждут телеграмму, волнуются, сколько затребует людей. Желающих поехать на заработки хоть отбавляй, да не всякого возьмет хромой Меликян.
— Ну, если так, и я бы не прочь поработать с Аршавэлом.
— Выбрось из головы, Самвел, холостяков в бригаду не берут, говорят, одна морока с вами.
— Несправедливое, дед, ограничение,— буркнул Самвел, выходя из-за стола.
А к вечеру в тот же день у ворот Петросовых остановился мотоцикл Меликяна. Дед Мушег суетливо вскочил со скамеечки и, опираясь на палку, поспешил к нежданному гостю.
— Самвел дома?
— Да, Погос, ты проходи во двор.
— Некогда, Мушег,— перебил каменотес старика,— телеграмма пришла.
— А…— понимающе сказал дед и засеменил во двор, срывающимся от волнения голосом выкрикивая: — Самвел! Самвел!
— Что, Самвел, не забыл в армии дедова ремесла? — встретил парня Погос.
— Он и в армии строил,— вмешался Мушег.
— Я в инженерных войсках служил, бригадиром был,— подтвердил Самвел.
— Добро, добро. Решил тебя в артель взять, уж больно мужики тебя хвалят; ловкий парень, говорят. Согласен?
— А кто поедет с вами?
— Тебе не все равно с кем…— зашипел сзади дед.
Погос, словно не слышал Мушега, начал перечислять отъезжающих.
— Нет, с ними я не поеду…
— Почему?! — Погос даже привстал с седла.
— Эти мужики за день больше десяти слов не скажут, умру я со скуки там.
— А ты, шельмец, что — лясы точить едешь? — усмехаясь, спросил Меликян.
— Нет, но я люблю весело работать, с шуткой… Вот если вы моего дружка Карэна возьмете, с большой охотой поеду.
Бригадир секунду раздумывал, поглядывая на Мушега.
— Ну ладно, по рукам. Пусть будет по-твоему. Только уговор, беру под твою ответственность, чтобы без фокусов. Не любит Аршавэл молодых.
* * *
Прибыли на место поездом. Маленькая станция с ярко-зеленой крышей и небольшим палисадником, освещенная заходящим солнцем, выглядела нарядно. Воздух был напоен запахом цветущих акаций, легкий ветерок доносил из степи едва уловимый запах близкой пашни. Самвел, сошедший вслед за Погосом, заметил:
— Поздненько в эти края приходит весна.
Из трех последних вагонов выгружались строители.
Погос с тревогой поглядывал в сторону станции; вдруг, бросив ящик с инструментом, закричал:
— Аршавэл! Аршавэл! — и, прихрамывая, побежал навстречу высокому ладному мужчине.
Поезд, отстояв положенные минуты, тронулся, и Самвел на прощание помахал рукой проводнице.
Радостный и возбужденный Аршавэл обнимался и целовался с земляками, поздравлял с благополучным прибытием, тут же извинился перед Гургеном, что не смог прибыть на свадьбу дочери,— по всему чувствовалось — свой человек!
Чуть в стороне, потихоньку переговариваясь, стояли те, кто прибыл на работу впервые.
Наконец Аршавэл освободился от объятий и, обращаясь к Меликяну, сказал:
— Ну, давай, бригадир, знакомь с новенькими.