— Колонна — марш!..
Снова взревели моторы, поднялась пыль и бронированные коробки с залатанными боками, раскачиваясь, двинулись вперед.
Джек тронул «таргара» и какое-то время был настороже, все еще переживая испытанную тревогу.
Хотелось обменяться парой фраз с Хиршем и Шойбле, наверняка и им тоже, но как-то не складывалось. При полной тишине корпоративного эфира они прошли еще километров пять, пока колонна не взяла резко вправо, и вскоре стала понятна причина этого маневра — слева обнаружились куски рваного закопченного железа, которым еще час назад был робот «сато», с его страшной пушкой и всевидящим глазом аппаратуры наведения.
Железо еще дымилось, как и несколько поваленных неподалеку деревьев. Должно быть, навигатор подвел пилота, и он зашел на территорию, которую прикрывала орбитальная станция.
— Какой там калибр на орбите? — спросил Джек.
— Триста шестьдесят миллиметров, — напомнил Хирш.
— Ну да, — кивнул Джек. Он помнил, но, видимо, забыл из-за духоты, ведь, несмотря на миникондиционер в кабине ощущался недостаток прохлады. Иногда Джек даже чувствовал какое-то жжение с правой стороны в области таза, как будто его там что-то прогревало. Пару раз он выгребал из карманов всю «наличность» — авторучку, несмываемый карандаш, набор картинок «банкийские куры», заплесневелую жвачку с запахом персика и гладкую железку в форме буквы «т». Ничего такого, что могло бы вызвать химический ожог, на который Джек списывал это странное нагревание, он не обнаружил. Даже палец лизнул, предварительно потерев им о штаны, думая, что переборщил во время стирки с химией, но нет — все было в норме.
«Значит, это глюк от переутомления. Мало ел или много воды выпил. Много выпил воды…»
7
До места добрались поздно ночью, около трех часов, и, ориентируясь по термографику, назначили места расстановки для техники и личного состава.
Затем выставили посты и начали разбивать лагерь.
Джеку с Хиршем и Шойбле достался раскладной домик, у которого вываливалась четвертая сторона из-за поломки пружинного крепления. Пришлось подпереть ее снаружи «греем» Шойбле и только потом, наконец, улечься спать на прибитых к стенке раскладных койках.
Утро пришло с опозданием на два часа, именно столько гарнизону базы надбавил на сон полковник Весник, а потом из репродукторов полились марши и солдаты стали выпрыгивать из кунгов и раскладных домиков.
Плаца на новой базе пока не было, но для построения сгодилась небольшая полянка на краю прореженной рощи, которая теперь и являлась территорией новой базы.
— Поздравляю вас с окончанием длительного марша, который…
— Мне здесь нравится, — заметил Джек, пропуская мимо ушей обращение командира базы.
— Там в долине где-то есть деревня, — сообщил Шойбле. — А это значит — натуральные продукты, свежие овощи и…
— Бабы, — перехватил инициативу Хирш, стоявший в первой шеренге.
— …оздравить вас с этим событием, поскольку…
— С чего ты взял? — спросил Джек и почесал голый живот. Утреннее построение проходило по форме два — с голым торсом перед утренней пробежкой, поэтому даже полковник Весник и начштаба Горн выглядели несколько несерьезно.
— Личному составу — разойдись! Командиры взводов — ко мне!
Хирш убежал к командиру базы, а Джек и Шойбле забрались на высокий трухлявый пень, откуда в сильный командирский бинокль было видно некое подобие селения.
— Ну и сколько до него? — спросил Джек, рисуя в воображении побеленный снаружи курятник и красно-коричневых несушек на гнездах с поразительными ярко-красными гребнями.
— Стопудово мы найдем там сливочное масло, свиной шпик и говяжий желудок.
— Что, прости? — переспросил Джек, отвлекаясь от своих фантазий.
— Здесь имеется продуктовая база, приятель. Это тебе не какой-нибудь запас консервов или, чего хуже, пластмассовых таблеток.
— Я про говяжий желудок, что ты о нем сказал?
— Его фаршируют. Печенью с луком или почками с острой гвоздикой…
Петер мечтательно прикрыл глаза и вздохнул.
— А чем ты собираешься за все это расплачиваться?
— Ну… — Петер на мгновенье растерялся. — Полагаю, у командиров имеются запасы какой-то валюты, иначе как же они здесь выживали?
— Вода! На умывание двадцать минут, кто не успеет — ждет сутки! — прокричал старшина Корвакс, заезжая в небольшую лощинку на санитарной платформе, по периметру которой были размещены с десяток душевых кабин и штук двадцать умывальников.
Солдаты тотчас бросились к машине с полотенцами наперевес, поскольку знали, что старшина, случалось, выдавал воды меньше положенного и особо ленивые оставались с намыленными мордами, если не сказать хуже.
Впрочем, в этот раз воды было достаточно, хотя и не той температуры, что полагалась в более приличных местах, например в казармах тардионов. Это отметили и Джек с Хиршем, а Шойбле даже сказал, что мыло было некачественным.
— Сегодня вода особенно холодная… — содрогаясь всем телом, промямлил Джек, стараясь растираниями разогреть застывшее тело.
— В деревню, блин! В деревню! — требовал Шойбле. — Я хочу горячего хлеба и говяжий фаршированный желудок!..
— А вот я уже успел даже трусы надеть, — объявил Хирш.
— Зато не успел помыть голову, — заметил ему Джек, облачаясь в свежее белье.
— Фигня, завтра помою.
8
Первый день на новом месте пролетел незаметно. Джек лишь заметил полуденное солнце да вечерний костер с печеными картофельными чипсами. Потом снова был выезд санитарной машины с водой, вечернее умывание и сон с привкусом зубной пасты.
А после утреннего развода Хирш сообщил новости:
— Оказывается, здесь возможны увольнительные, начальник предлагает выход в село.
— А деньги? — сразу спросил Шойбле, отмахиваясь от вьющейся над ним безобидной мошкары.
— Дают титановые пластинки, здесь в ходу натуральный обмен и сельскохозяйственные услуги.
— Про титан я понял, а что такое сельскохозяйственные услуги? — уточнил Джек.
— Это мотыга, кетмень, берлеге или лопата в крайнем случае. То есть ты копаешь, пропалываешь, перекапываешь или окучиваешь, и за это благодарная крестьянка распахивает перед тобой погреб с деревенской едой.
— Нет, за деньги покупать лучше.
— Ладно, вы особенно рот не разевайте, — заметил им Хирш. — На самом деле это не увольнительные, а разведка. Полковник Весник сказал, что нам нужны сведения, поэтому под видом фуражиров будут отпускать в близлежащие деревни. А про титан я пошутил, деньги нам дадут.
— Ну хоть какая-то определенность, — сказал Джек, провожая взглядом бойца с охапкой дров.
— А почему нельзя просто запустить дрон? — спросил Шойбле, принюхиваясь к запахам, которые утренний ветерок доносил со стороны кухни.
— А здесь есть дроны? — в свою очень поинтересовался Джек.
— Чему тебя учили, приятель? В колонне присутствует большая разведывательная машина, в кабине три человека — сержант и пара рядовых. У них полный кузов этой аппаратуры.
— Но только кузов этот опечатан, — заметил Джек.
— Правда?
— Правда, — подтвердил Хирш. — Почему-то они избегают применять всю ту технику, что у них имеется. Ладно, пойдемте в домик, а то стоим тут…
— Правильно, подготовка к завтраку требует комфортной обстановки, — поддержал его Шойбле, и они прошли в свое жилище.
В крохотной прихожей, отделенной от жилого помещения занавеской цвета хаки, Джек задержался, нарочно медленнее других меняя ботинки на солдатские шлепанцы.
— А вот интересно — охота может считаться добычей пропитания? — спросил он, выходя из занавески в спальню, гостиную и дискуссионный клуб одновременно.
— А на кого ты тут собрался охотиться? — усмехнулся Шойбле, устраиваясь на походной койке, чтобы скоротать мучительно тянувшиеся минуты в ожидании завтрака.
— Да тут олени по ночам ходят, — начал розыгрыш Хирш. — У старшины два пакета чипсов подожрали, пока он в нужнике сидел.