— Миона! Я люблю тебя! Я… — чувства захлёстывали парня.
— Я знаю, — мягко улыбнулась девушка, — и тоже люблю тебя!
— Миона, моя Миона, я буду любить тебя вечно! — торжественно шептал юноша, нежно целуя её в шею за ушком. Его рука опустилась ей на живот и сползла вниз. Там было пушисто, липко и скользко. Гарри словно обжёгся и быстро поднял руку к глазам. Пальцы были в крови!
— Герми, ты ранена?!
Гермиона тихонько засмеялась:
— Нет, Гарри, любимый мой, всё хорошо, всё правильно.
* * *
20 марта, площадь Гримо.
На следующий день они проснулись поздно, вылезать из постели не хотелось, да и за окном погода не радовала: пасмурно, порывы ветра, то ли снег с дождём, то ли дождь со снегом. Решили, что погода не лётная, значит, пошли они все куда подальше, никуда не пойдём. Сходили в душ, вместе! «Святый Боже, остановись мгновенье, ты прекрасно! — думал Гарри, рассматривая свою девушку. — Никому её не отдам!» Внутри всё пело, Гарри был так счастлив, что боялся поверить в происходящее.
Завтракали в постели. Кикимер поставил на колени каждому, поверх одеяла, громадный поднос с едой. Гарри лопал как крокодил. Ему казалось, что он не ел целую вечность. Гермиона улыбалась, искоса посматривая на своего друга: «Конечно, дискомфорт внизу живота, но как же хорошо стало на душе! Какой же он застенчивый. Интересно, если бы я не проявила инициативу, рискнул бы он продвинуться дальше поцелуев? Фу, какие глупости в голову лезут!»
— Чем займёмся сегодня? — спросила девушка.
— Может быть, устроим выходной?
— А что по плану у Того-Которого?
— Да дементор с ним, устал я. Пусть сегодня обыватели сами с ним пободаются.
— Может быть, тогда навестим моих родителей? Я соскучилась.
— А давайте, моя леди, да и палочками пора бы обзавестись.
— Ты хочешь купить их во Франции?
— Нет, в Болгарии. Думаю, что Крам нам поможет. Мне он показался нормальным парнем, да и к тебе он хорошо относится, но пока летим в Лион.
Сборы были не долгими. Гарри сотворил портал, и они переместились во Францию.
* * *
20 марта, дом Поттера, Лион.
После обеда в исполнении Добби, Эмма Грейнджер с дочерью расположились на диване у окна и о чём-то тихонько шушукались, а её муж обратился к юноше:
— Гарри, я хотел бы поговорить с тобой наедине, по-мужски, — Дэн Грейнджер остановился напротив Гарри, руки в карманах, холодный пристальный взгляд.
— Папа! — вскинулась Гермиона.
— Успокойся, дочка.
— Тише, Герми, всегда полезно расставить все точки над «i», — спокойно сказал Гарри, поднимаясь из кресла, и, уже обращаясь к мистеру Грейнджер, продолжил. — Библиотека вас устроит, сэр?
— Папа, умоляю, не делай ничего, что потом нельзя будет исправить!
Дэн твёрдо посмотрел на дочь и обратился к жене:
— Эмма, займи нашу девочку чем-нибудь, пока мы побеседуем с молодым человеком.
В библиотеке они расположились за столом у окна. Оба молчали, собираясь с мыслями. Наконец, Дэн начал:
— Гарри, какие у вас отношения с моей дочерью?
— Мы любим друг друга и вместе спим.
Лицо у мистера Грейнджера пошло пятнами.
— Сэр, я терпеть не могу всех этих еврейских заходов издалека. И ложь не терплю ни в какой форме. Наелся ею досыта, до конца жизни. Говорите прямо, а то ничего хорошего у нас не получится.
— Почему еврейских? — растерялся Дэн.
— Да какая разница: еврейских, арабских, гоблинских, — взорвался Гарри. — Дело говорите!
Отец Гермионы выпучил на Гарри глаза, он не ожидал от него такой экспрессии:
— А как же свадьба?
— После войны, — резко ответил юноша, а потом добавил еле слышно: — если доживём.
— Даже так!
— Да.
— Ты знаешь, у Гермионы очень трудный характер. Тебе будет нелегко с ней.
— Не так, — Гарри мотнул головой. — Это ей будет трудно со мной. Я больше никому и никогда не позволю манипулировать собой. Я больше не собираюсь ни под кого подстраиваться. Даже по мелочам. Она это знает. Это её выбор.
— Ты не бросишь её?
— Даже если Гермиона предпочтёт мне кого-то другого, я пойму и постараюсь защитить её от всего. Если получится. Меня предали все, но я не предавал никого и никогда.
Мистер Грейнджер помолчал и протянул Гарри руку:
— Можешь называть меня просто Дэн, без всяких мистеров.
Они обменялись рукопожатиями, и вышли в гостиную. Посреди неё стояла Гермиона. Напряжение, в котором она пребывала, казалось, можно потрогать на ощупь.
— Всё хорошо, дочка, мы поняли друг друга.
* * *
21 марта, Варна, Болгария.
Гарри и Гермиона сидели в кабачке «Старый монах» и дегустировали вина. В голове уже начинало шуметь. На пороге появился Виктор Крам. Гермиона написала ему ещё из Софии, где молодые люди посетили собор Александра Невского, прошлись по старому городу, попутно заходя в многочисленные лавочки, посетили магический квартал. Прогулки по улицам старого города, средиземноморская кухня, весна — всё это успокаивало и навевало тихую радость.