— Что сделала Ирэн Адлер?
Ей показалось, что Майкрофт не хочет отвечать, но это ощущение было недолгим. Он произнёс:
— В её личном деле много… занятного. В том числе шантаж, вымогательство и сотрудничество с террористическими организациями.
— Террористическими организациями? — чуть севшим голосом уточнила Гермиона. — Вы уверены?
— Она была замешана в нескольких крупных политических скандалах, в том числе с первыми лицами государства. И, по неподтверждённым данным, имела связи как минимум с тремя террористическими исламистскими группировками, которым поставляла информацию за деньги, — сказал Майкрофт тоном ведущего «ВВС-News», сообщавшего погоду на завтра. — Она имела отношение к вашему миру?
Гермиона чувствовала, что у неё медленнее стало биться сердце. С одной стороны, она достаточно знала Габи, чтобы быть уверенной — она никогда не причинит никому вреда намеренно, просто из удовольствия или для наживы. С другой стороны, Майкрофт был информирован весьма хорошо.
Нужно было решить, что ответить. Один раз она уже сегодня солгала — потому что должна была, потому что нельзя делать дело наполовину. Но множить ложь смысла не имело.
— Да, — ответила она, — имела. Она была на четверть вейлой — это существа, обладающие очень сильной сексуальной притягательностью. Немногие мужчины могут противостоять магии вейл.
Майкрофт поджал губы и обронил:
— В таком случае, она выбрала правильную профессию.
— В каком смысле?
— Секс был её профессией. И она была, очевидно, достаточно успешна, — на какое-то мгновение Гермионе стало интересно (дикий, странный интерес), встречался ли Майкрофт когда-нибудь с Габи, и если такая встреча имела место быть — то чем она закончилась. Гермиона хмыкнула про себя: скорее всего, ничем.
— Не думаю, что кто-то из человеческих женщин мог создать ей конкуренцию на этом поприще, — зачем-то заметила она и хотела было, свернув этот бесполезный разговор, всё-таки аппарировать домой, но Майкрофт произнёс задумчиво:
— Вы ведь не виски пьёте, верно?
Конечно, он почувствовал запах спиртного — как только Гермиона оказалась в его кабинете.
— Огневиски. Не знаю, почему… — она собиралась добавить «почему так называется», но Майкрофт вдруг сделал приглашающий жест, указав на стул для посетителей.
Гермиона вытащила палочку и, не понимая, зачем это делает, превратила его в кресло. Потом, подумав, сделала то же самое с рабочим креслом Майкрофта. Он никак не прокомментировал подобное обращение с мебелью и, когда оба кресла, взлетев в воздух, опустились перед камином, молча достал из одной из выдвижных панелей книжного шкафа тёмную бутылку и два стакана.
Гермиона села в кресло, магией разожгла в камине огонь и приняла предложенный стакан. Это, конечно, был не огневиски.
Майкрофт расположился в соседнем кресле и отсалютовал ей своим стаканом. Сложно было сказать, за что именно они пили — не то поминали якобы умершую Габи-Ирэн, не то отмечали Рождество.
Спустя, наверное, полчаса Майкрофт заметил:
— Любопытный… огонь.
— Одно из первых заклинаний, которое я выучила, — пробормотала Гермиона, — горит сам по себе, не боится воды и ветра, греет, но не обжигает.
Майкрофт наклонил голову, чуть щурясь на пламя.
Гермиона почти не пила — не хотелось даже думать о том, как её организм отреагирует на спиртное после антипохмельного. Но сидеть в кресле у огня и молчать было, пожалуй, неплохо — во всяком случае, при Майкрофте нельзя было расплакаться, да и упиваться жалостью к себе, читая то про себя, то вслух французскую поэзию, не вышло бы.
— Вы всегда празднуете Рождество в одиночестве? — уточнил он, но мягко и почти приветливо.
— Последние годы, — почему-то ответила Гермиона. — А вы?
— Я не сторонник… семейных праздников, которые так любит мама.
Гермиона едва не засмеялась на этой фразе. То есть, конечно, она знала, что у Майкрофта и Шерлока Холмсов были родители, более того, даже вскользь знакомилась с их биографиями. Но одно дело — заполненные графы «отец» и «мать» в документах, а другое — очень живое «мама», да ещё и с уточнением, что она любит семейные праздники.
К счастью, Гермиона удержала улыбку и сказала, не столько желая сказать, сколько из необходимости ответить на откровенность откровенностью:
— Я, похоже, учусь предсказывать будущее, — Майкрофт достоверно изобразил на лице интерес, и Гермиона пояснила: — утром я солгала подруге, сказав, что в рождественскую ночь буду с мужчиной-магглом. Правда, в моей версии его звали Алан Тьюринг.