Сгусток Отроков
Глава 1
Нэл — сын Посейдона
Жалкое зрелище.
Некогда высшая ступень эволюции, разумные люди — деградировали до первобытного строя. Завернутые в лохмотья где только не найденной одежды, обмениваются ракушкам, камнями, вещами… Валюта потеряла свою ценность. Она ведь не красивая и вовсе не полезная. То ли дело блестяшки, бусы.
Тьфу…
Ну вот что ты пыришься на меня своими Дурными глазенками, торгаш? Помылся бы хоть, умыл грязную рожу…
И это еще самые сознательные, сохранившие хоть крупицу цивилизованности. С кем мне приходится жить… Отец, отец…
— Буга-Уга-Ага-Га?
— И тебе того же. Давай свою Гу-гу.
— Га-га?
— Да хоть Га-га, хоть Гу-га… Как же вы меня все достали, дураки дурацкие. Давай.
Под красным навесом в конце улицы-барахолки, взамен на игрушку-зайку, продавец в женской шубе на голое тело передал мне пачку «картинок».
Для него — картинок, для меня — целые сочинения манги с длинным сюжетом и смыслом.
Смыслом, которого Дурные лишены. Не все, но слишком многие. Этот вон даже двух слов связать не мог…
— Привет! Еда?
— Здорово. Чем кормишь?
— Картофель! Картофель Жар! Могу варить. Могу Жар! Молоко!
— Сыр, то есть?
— Молоко!
— Понял. Давай жареную, и сверху сыром. Большую порцию.
По соседству от рейдера, надыбившего невесть откуда запечатанные издания манги на русском, Дурной повар держал палатку-ресторан. Нет. Ресторан — громкое слово. Трапезная.
Этот хоть мог сложить слова в какую-то связь да логику.
Время есть. Кристина еще наверняка даже не накрасилась. Опять я слишком рано…
Пластмассовые грязные столы, хлипкие стулья… Эх, отец, отец, во что мы превратились…
— Молоко-Картофель!
— Спасибо. Кетчуп дашь?
— Красный⁈ Красный есть, Желтый есть!
— Только кетчуп.
— Красный!
Молодой, моего возраста паренек ушмыгнул за стойку так резко. Хм. Интересно… Может, с ним получится провернуть трюк? Парень вроде соображает…
— Красный!
Поварёнок, сварганивший за считанные минуты картошку во фритюрнице, тащил уже пяток пакетиков кетчупа к моему столу. Клиентов у него много. Барахолка — людное место, оживленное. А так учтиво обращается с каждым, походу. Даже не пришлось представляться сыном главы. Парень каждого гостя обслуживает лично и с особым рвением. Славный малый.
— Постой.
— Вода?
— Нет. Повтори. Красный — это кетчуп.
— Красный — это кетчуп. Кетчуп?
— Запомнил?
— Запомнил! Желтый?
— Горчица.
— Красный — кетчуп. Желтый — горчица. Молоко — сыр?
— Гляди-ка! Не зря подумал, что смышленый!
— Смышленый! Учить? Учить больше?
— Да. Будем учить. Ты знаешь, кто я?
— Нет. Не знать.
— Тогда откуда знаешь, что я учить собрался?
— Много слов. Умный! Хотеть учиться. Угадать. Надеяться!
— Что ж, повезло тебе, чувачок, что у тебя трапезничаю.
— Трапезничаю?
— Ем.
— Трапезничаю. Да.
— Как тебя зовут, Дурной?
— Даг!
— Даг. Очень приятно. Я Нэл. Сын Посейдона.
— Глава⁈
— Глава, глава… Приходи в наш Бахчисарай.
— Впустить⁈ Можно? Как⁈
— Скажи: «Я Даг, не Дурной, а Славный малый. Впустите, меня позвал Нэл». Не слишком сложно?
— Сложно…
— Тогда, видимо, не будет обучения. Извини, время тратить готовы только на уже почти «правленных» мозгами, способных запоминать, схватывать…
— Я Даг, не Дурной, а Славный малый. Впустите, меня позвал Нэл. Запомнить!
— Ох ты ж! Вот и славненько. Если и правда — Славный малый, то скоро увидимся.
— Когда?
— В любое время, как тебе удобнее.
— Вечер?
— Да хоть ночью. Встретят, проводят, комнату выделят. Накормят, напоят…
— Спать уложат! Печку растопят, съедят!
— Так ты у нас еще и начитанный!
— Читать — чуть. Не много.
— Замечательно. Ты все понимаешь, что я говорю, да?
— Все!
— Скажи, откуда натасканный? Сам уродился, или кто помогал развиваться?
— Бабушка. Бабушка «правленная». Бабушка не испортиться вовсе.
— Бабушку тоже приводи. Обеспечим всем, чем только нужно. Таким в учителя надо, а не в трущобах пропадать.
— Хорошо! Угостить, без платы!
— Нет, я заплачу уж. Держи.
Украшенная золотыми узорами рукоятка кинжала в серебряных ножнах теперь красовалась в ладонях у Дага.
— Дорого!
— Богато. Ты забыл, мы это поселение основали, как бы. Ну, отец…
— Не могу!
— Можешь, можешь. Не стесняйся. Знал бы, как тяжело отыскивать таких Славных, как ты. А не испорченные, как твоя Бабушка, это вообще кладезь. Что ж вы вечно по задворкам каким-то мотаетесь, да не вылезаете в люди!