— Да ничего смертельного, — нарушая его размышления, вновь заговорил Димка. — Просто твоя любимая и единственная на сегодняшний день невестка, повторила твой подвиг двухлетней давности. Только если ты хлестал коньяк с водкой, то она умело разбавила это виски и приправила шампанским. Скажи, у вас с ней точно кровной связи нет? — а вот сейчас в тоне молодого человека появилась необъяснимая язвительность. — Может, у меня тут сестричка объявилась?
— Дима, чушь не неси, — Алексей искренне посочувствовал девочке. Той бы не проповеди мужа слушать, а понимание и сочувствие от него получить. — Ей сейчас поддержка нужна, а не нотации о правильном поведении, — не удержался от замечания. — Как она себя чувствует?
— Нормально она себя чувствует, — вновь съязвил Дмитрий, тем не менее присаживаясь рядом с Ладой на постели. — Отпоили, прокапали. Теперь вот пытаемся разобраться в причине… — добавил он, чуть приобнимая прижавшуюся к нему жену. Как бы не злился, а дороже её не было никого. Отца в данном случае в расчет не брал.
— Так, Дим, ты там не расходись и гайки не перетяни, — голос Константинова-старшего прозвучал неожиданно резко. Вот о чем сейчас пожалел, так это о том, что находится не в Питере. Сам был молод и горяч. Не хотелось бы, чтобы ребята на ровном месте ещё больше себе проблем создали. Только, вроде, выровнялись отношения.
— Батя… — фраза молодого человека так и осталась незаконченной. Константинов-старший слушать сына в данный момент не пожелал.
— Дима, я говорю серьезно, — прервал резко парня. — Это не решит проблему.
— Я на женщин руку не поднимаю, если ты об этом, — кажется, Дмитрий даже обиделся на непрозвучавшее, но ясно слышавшееся в подтексте сказанного, отцом предостережение от силовых методов воспитательного процесса. — Так что все хорошо с твоей драгоценной Ладой будет.
— Ты и психологически додавить можешь, — а уж своего сына знал отлично. Просто поразительно, как парню получилось взять себя под жесткий контроль. — Я твой характер знаю.
— Нормальный у меня характер, — буркнул Димка, крепче обнимая прижимающуюся к нему Ладу. Она, как нашкодивший котенок, сейчас искала… понимания… — Терпеливый, — продолжал он тем временем разговор с отцом. — Другой на моем месте еще вчера убил бы. Я это собираюсь сделать только сегодня.
— Дим, не выноси ей сейчас мозг, — хлопнув дверцей автомобиля, Константинов глянул на часы. И всё же до десяти утра у него вряд ли сегодня хватит терпения дотянуть. — Не надо. Пусть просто отлежится. Поговорите позже. Иногда это помогает.
— Бать, спасибо за совет, только у меня времени нет, — он, действительно, намеревался разобраться с возникшей из воздуха проблемой сегодня. — Давай вот с этим вопросом я сам разберусь. А ты… — сомневаясь, что следует говорить, всё же… — Как бы сказать…
— Говори уже, как есть, — предложил Константинов, поворачивая ключ зажигания. Принял решение, о котором, надеялся, пожалеть не придется…
— Юное дарование у нас тут вчера ещё и пофестивалило малость, — а это означало… Что это означало, Алексей прекрасно понимал. То самое, от чего всеми силами стремился оградить свою семью, своих близких на протяжении стольких лет… — Правда, на сколько «малость», выяснить пока, извини, не могу, — признался Дмитрий, не пытаясь удержать молодую особу, когда та, выскользнув из его объятия, вновь легла на подушку. — Провалы в памяти у нас. Очень надеюсь, что без последствий, но ничего не гарантирую. Что может всплыть в инете…
— Я понял, Дим, — заверил Константинов-старший, мысленно выругавшись. Вот что было замечательно в их времена стационарных телефонов: последствия семейных разборок ни при каком раскладе не могли стать достоянием общественности. — Буду иметь ввиду, — заверил он, всё же жестко добавив, — Но ты всё равно, смотри, не переусердствуй там. Воспитательный процесс — это замечательно, но…
— Давай, увидимся, — обронил Дмитрий, скидывая звонок. Выдержав паузу, определенно над чем-то размышляя, глянув на жену, вслух заметил, — Лад, он не о себе сейчас думает, и не о том, как на его репутации может сказаться твоя выходка, а о том, на сколько плохо может быть тебе. Подумай над этим, — продолжал молодой человек, поднимаясь с постели жены. — Ладно, отдыхай. Где-то отец прав, тебе в себя прийти надо.
— Дим, — она вновь поймала его за руку. — Я домой хочу, — а во взгляде жены увидел… Вот так на него последний раз смотрела, когда потеряла ребенка. Смесь страха, мольбы, еще какого-то непонятного чувства… А он, как и тогда, почувствовал себя без вины виноватым.